Кстати, у великого нападающего Алексея Яшина, игрока НХЛ и чемпиона мира, хоккейные навыки куда основательнее, чем у меня, но не думаю, что несколько лет назад, участвуя в «Ледниковом периоде», он оказался на особом положении. Нет, Яшин сражался со всеми на равных. Вот и я тоже.
Спору нет, «Ледниковый период» — это соревнование: пары выступают поочередно, судьи их оценивают, кто-то выбывает, кто-то продолжает. Но для меня, вот честно, с самого начала главным было не «кто кого». Это же не футбол и не хоккей. Мы не в чемпионате участвуем, а исполняем свои маленькие ледовые спектакли — судьи их смотрят, замечают, кто из артистов «забыл свои слова», кто «спутал мизансцену» или вышел сегодня играть не с той ноги... Ну и художественные пристрастия у судей разные, как и у зрителей. То есть я внутренне перевел не очень знакомый мне язык фигурного катания на родной и понятный язык театра. И сам для себя разбирал каждое свое выступление, как делаю это после спектакля: что пропустил, где недобрал, за чем нужно в дальнейшем последить.
— А какая обстановка в целом царила за кулисами проекта?
— В отличие от интернет-страниц, где кипели страсти и шли чуть ли не военные действия, у нас, участников, сложились не просто мирные, а доброжелательные и порой дружеские отношения. Никаких интриг, злорадства, сплетен за спиной. Я, во всяком случае, ничего такого не замечал.
Особенно подружился с Гелой Месхи. Он и артист потрясающий, и человек прекрасный — открытый, способный искренне сопереживать и радоваться за другого. Я смотрел все его выступления, а он смотрел мои, после очередного номера мы звонили друг другу и делились впечатлениями. Как раз Гела впервые встал на коньки — и падал на тренировках так, что я, видя это, порывался бежать и вызывать скорую помощь. Но он всякий раз поднимался со словами «я в порядке» и, сжав зубы, продолжал. Гела мог сколько угодно раз упасть на прогоне, а потом выходил на выступление и делал все блестяще.
С остальными участниками у меня тоже сложились прекрасные отношения.
