— Вы много времени проводили вместе?
— Мы редко расставались. Я участвовала во всем, что делал Георгий Николаевич. То у нас дома располагалась мастерская художников-аниматоров «Ку! Кин-дза-дза», потому что времена наступили трудные и студия закрылась. До этого я разрешила разгромить нашу квартиру для «Орла и решки», до сих пор никак не могу привести в порядок. Ради кадров с Ярмольником нам раскурочили туалет, вынесли ванну, потом взамен поставили какие-то чудовищные двери, которые до сего дня нет времени заменить.
Герои Данелии носят мои майки в «Кин-дза-дза!». У нас так было принято — распахивался гардероб и вынималось все, что надо. Не потому что купить было нельзя, а просто по ходу, прямо у нас дома, придумывали костюмы. Мераб в фильме «Паспорт» одет во все Гиино, снятое прямо с его плеча. Мне пришлось сыграть жену героя Любшина, которая посылает его в магазин, потому что не нашли актрису и Георгий Николаевич велел мне войти в кадр. Я-то всегда рядом.
— Это была любовь?
— Конечно. Безмерная. Мы ведь почти сразу создали семью, Георгий не бегал из дома в дом как Бузыкин. Любовь была очень серьезной. Правда сначала ее немного подкосили пьянки, но мы быстро справились. У меня такое ощущение, что мы с Георгием Николаевичем давно соединились в одно целое. И это чувство не проходит, даже когда его с нами нет.
В последний год ему было очень тяжело. Постоянные воспаления легких. Ходил и дышал с большим трудом. Перестал выходить гулять, потом и вовсе не покидал свою комнату. Но, правда, продолжал работать. Иногда среди ночи я слышала, как он включает потихоньку джаз или танго. Он был очень музыкальным человеком. Всегда знал, какую именно музыку хочет к своему фильму. Композитору ставил пластинку или напевал: «Напиши что-то в таком духе».
Гия Канчели говорил:
— Садись и сам пиши. Потому что те пятнадцать вариантов, которые я предлагаю, ты отвергаешь.
— Нет, все хорошо! Но ты все же поищи еще...
И так было каждый раз, когда они сотрудничали. Данелия не мог успокоиться, хотел получить самое лучшее. Знал бы нотную грамоту, писал бы песни сам. В фильме «Слезы капали» мы заставили его спеть в кадре: «Людей теряют только раз и след, теряя, не находят...» Канчели сказал: «Гия, покажи, как надо». Он надел наушники, спел, и это оставили в фильме. Канчели остался доволен.
