А дальше я начала печататься в газетах, журналах и в престижных в то время альманахах поэзии. И однажды в рамках одного такого издания вышла моя первая книжечка стихов «Осень на Тверском».
Постепенно я вошла в литературную тусовку Москвы, почти каждый вечер приходила в ЦДЛ, где собирались разные интересные люди. Активно работала в комитете комсомола союза молодых литераторов.
С бригадой поэтов от Бюро пропаганды Союза писателей ездила по всей стране — по предприятиям, библиотекам, стройкам, воинским частям и даже по тюрьмам и зонам. И перед заключенными читала свои стихи, и перед людьми в погонах.
В Бюро пропаганды работала Антонина Максимова, мама телеведущего Андрея Максимова. Она очень меня полюбила и зная, что кормиться мне особенно негде и нечем, то и дело подкидывала выступления.
— Что можно было купить на гонорары, которые удавалось получать?
— Приблизительно выходила средняя зарплата инженера. Вдобавок я нашла подработку, которая стала первым шагом к песне.
Мне симпатизировала Наталья Рудницкая — завотделом искусства «Ровесника». Журнал издавался ЦК комсомола и был очень популярным, выходил огромными тиражами. На последней страничке почти в каждом номере публиковались какие-нибудь англо- или испаноязычные песни. Например певцов-коммунистов Виктора Хары или Дина Рида. Наташа передавала мне ноты и текст на английском или испанском. Мне оставалось перевести так, чтобы читатели «Ровесника» могли эти песни петь по-русски. Кормилась исключительно своим литературным трудом.
Знаете, я верю в Судьбу, в то, что каждого человека «что-то» ведет свыше. Однажды состоялось мое знакомство с Риммой Казаковой, которую я называю своей литературной мамой. Она считала меня талантливой и всячески продвигала, включив в свою «обойму». У нее было несколько любимчиков, и я среди них.
Римма писала предисловия к подборкам моих стихов, приглашала участвовать в поэтических вечерах. Она была мне не только другом, родным человеком, но и учителем, поводырем. Нюансы литературного мира я узнавала от нее.
Да и в жизненных вопросах она тоже часто мне помогала. Например с ее помощью мой сын попал в ведомственный детский садик от Литфонда. Или еще случай. Как-то Римма увидела, что зимой я ношу обувь не по сезону — не было возможности купить — и подарила модные бордовые кожаные австрийские сапоги.
Риммочка была невероятной доброты человеком. А когда она заняла пост первого секретаря Союза писателей СССР, меня боялись трогать. Все знали, что Воропаева — человек Риммы Федоровны.
