— В вашей фильмографии более полусотни работ. Какие из них вспоминаются?
— Многие. Дорогу в российское кино мне проложил «Олигарх», познакомилась тогда с большими людьми — режиссером Павлом Семеновичем Лунгиным, Володей Машковым, Маратом Башаровым. Лунгин очень нежно относится к актерам — зная, что я начинающая, поддерживал во всем. Просил Машкова: «Володя, помоги Ане, она трепещет». Володя шутил, хохмил, говорил: «Ничего не принимай близко к сердцу». Я сидела с текстом, боялась спутаться, произнести не то слово. Володя советовал: «Расслабься, свободнее». Страшно переживала, поскольку у нас с Машковым была любовная сцена — для меня первая в жизни. Мучилась: господи, как ее играть? Как обниматься, целоваться с чужим человеком? Но Володя балагурил, и зажим проходил.
Мне очень нравился Марат Башаров — классный мальчик, нежный и трогательный. Когда начались бесконечные истории с женами, которых он избивал, искренне недоумевала: откуда это в нем? Что случилось, взыграла восточная кровь? Не ожидала от него подобного поведения. Когда мы работали вместе, на это не было ни малейшего намека.
Мне по большому счету везло на партнеров и режиссеров. Среди них попадались люди с потухшим взглядом, но их было мало. Пару раз случалось, однако это были известные артисты, может, они просто устали. Когда человек работает без выходных, не исключаю, что могут сесть батарейки.
Не могу назвать легкими съемки мелодрамы «Потерянное отражение: Исповедь содержанки», хоть это и был небольшой скромный проект. Но мы сильно вкладывались в него вместе с режиссером Леной Жигаевой, самостоятельно искали бюджет на каждый съемочный день. Работали тяжело, сами арендовали технику, организовывали киноэкспедицию в Ялту, обо всем договаривались. Нам представлялось важным рассказать историю девушки, которая приехала в столицу и прошла непростой путь, став содержанкой, докопаться до того, что привело ее к моральному краху, потере себя. Вышла не жесткая, как у Богомолова, а скорее философская история. Фильм получился, он впечатлил жюри международного кинофестиваля в Ярославле, где я получила приз за лучшую женскую роль, также его показали в русской программе на ММКФ. Но прокат был очень скромным.
Когда Петя Буслов стал снимать фильм «Бумер», позвонил мне сам. Мы вместе учились во ВГИКе, сестра Алена дружила с его девушкой.
— Анна, там есть роль блондинки на «пежо». Сыграешь?
— Петя, для тебя все что угодно!
Я стала фанаткой первого «Бумера», с огромным наслаждением снималась с Володей Вдовиченковым. Мы знакомы, часто видимся в компаниях, пересекались в Театре Вахтангова, где я играла в спектакле «Предательство» с Максом Сухановым и Андрюшей Мерзликиным. Параллельно Макс репетировал «Ветер шумит в тополях», жаловался: «Володя какой-то замороченный». Вдовиченков много над собой работал, чтобы потрясающе сыграть безумного ветерана войны из дома престарелых, обожаю его и как артиста, и как мужчину. С женой Леной Лядовой они, кажется, нашли друг друга, соединились два темперамента.
Мне очень дорог фильм «Прощаться не будем». Режиссеры не видят меня в историях про Великую Отечественную войну, говорят: «У вас очень современное лицо». А Паша Дроздов рискнул, доверил роль в военной картине. Я играю героиню, у которой убили мужа, и она расследует, кто это сделал. Партнером был Андрей Мерзликин. Мы пять лет вместе играли в театре и снимались. Когда Андрей устает, начинает безудержно шутить. Жутко меня колол во время нашей совместной сцены.
