В БДТ я попал только через полтора года. У Товстоногова был тяжелый период, врачи отвели ему пару лет жизни, если не бросит курить. Он пытался отказаться от сигарет, отчего становился раздражительным. В тот момент ставил «На дне». На репетициях рядом с Георгием Александровичем сидела Дина Морисовна Шварц, слышал, как он ей жаловался: «Смотрю на сцену, а вижу сигарету».
До меня в театр пришел стажер, красивый парень, бывший актер, который расположил к себе Георгия Александровича. В БДТ о нем заговорили чуть ли не как о его преемнике. В буфете он сидел всегда в окружении актеров, которые хотели с ним дружить и готовы были смеяться его шуткам. Тот уже по сути был в кресле главного режиссера, его жену взяли в труппу. При этом он еще ничего в Ленинграде не поставил. И вот начал репетировать пьесу Дударева «Свалка». Я еще подумал: «Зачем? Не самое лучшее произведение драматурга». За несколько недель до прогона прозвучал тревожный звоночек — «заболел» исполнитель главной роли Олег Басилашвили.
Мой товарищ, который был в курсе всех интриг, сказал: «Плохой знак. Если Бас соскочил, значит, там все ужасно. Он никогда не выйдет на сцену, если чувствует, что постановка провальная». Товстоногов посмотрел прогон и мрачно вышел. Буквально через час в буфете я наблюдал, как тот несчастный стажер пьет чай в полном одиночестве. Подумал: как же все зыбко в этом мире — сегодня ты наверху, а завтра стремительно падаешь вниз. Товстоногов еще не сказал ни слова о спектакле, а от парня уже все отсели. Несостоявшийся преемник после прогона начал наконец здороваться, хотя до этого держался заносчиво. Театральный мир жесток.
Я ходил в театр, но ставил спектакли в других местах: успел выпустить «Ваську» в Ленинградском ТЮЗе, «Удалой молодец — гордость Запада» в театральном институте, они конкурировали между собой за звание лучших в сезоне. Обо мне заговорили. Рубен Агамирзян позвал в Театр Комиссаржевской, карьера покатилась. Телевидение показало мое интервью, которое увидел Товстоногов. Мне позвонила Шимбаревич: «Дима, Георгий Александрович требует тебя к себе, он спрашивает «Где Астрахан, почему у нас ничего не ставит, а зарплату получает? Срочно вызвать».
И мне предложили поставить спектакль. Провал в БДТ не входил в мои планы. Знал, что Товстоногов всегда приходит на выпуск и влезает в режиссуру, исключение сделал лишь для Льва Додина. Мне Георгий Александрович предложил водевиль молодого автора. Я прочитал и отказался — слабо. Мэтр не сдавался: «Хорошо, вот вам новая пьеса известного драматурга. Имейте в виду, Дима, два раза не отказываются».
Дома прочел ее и понял, что и это ставить не могу, ничего хорошего не выйдет. Продумал, как отказаться и не поссориться с Товстоноговым. Сказал:
