Мы вошли в дом, и Алла показала, что написала на сигаретной пачке: «Милка пойдет туда, не знаю куда». Сегодня вспоминаю — и мороз бежит по коже. Я просто обалдела, даже вина глотнула для храбрости, так мне стало нехорошо, страшно. Повеяло каким-то колдовством...
А Алла все не унимается, снова что-то написала. Наш дом стоял в ложбине, рядом большой пруд и дамба, по которой была проложена дорога. К нашей деревне вел спуск. И вот минут через пятнадцать видим: из темноты выныривает свет фар, по дамбе движется машина. Заворачивает к нам, подъезжает к дому и останавливается. Кого принесло? В глушь? Ночью? Тут уже самой Алле стало страшно. Подошли к калитке.
А в соседней деревне жил парень, который держал пасеку. Большая умница, кандидат наук, но абсолютно спившийся, вечно ходил под балдой. Смотрю, из машины выходит тот самый Мишка.
— Миш, ты почему не предупредил, что приедешь? Напугал нас.
— А я к вам и не собирался, уже лег спать, но меня вдруг что-то подняло с кровати. Сел в машину и почему-то зарулил к вам.
Тут уж и мужу стало страшно, только Алла продолжала загадочно улыбаться.
Пригласили Мишку за стол, еще выпили-закусили. Пугачеву он не узнал. Играл маленький транзистор, и вдруг из него полилось: «Арлекино, Арлекино...» Мишка заявляет:
— Как же не люблю я эту Пугачеву, совсем она мне не нравится.
— Это почему? — интересуется Алла.
— Не знаю! Вот не люблю, и все.
— А многим кажется, что я на нее похожа.
— Ты?! На нее?! Ничего общего! Ты — красивая русская баба!
И хвать ее по плечу. Выпил и стал распускать руки, ухаживать. Алла выскочила из-за стола и скрылась в другой комнате.
Минут через десять слышим ее голос оттуда: «Кто это только что ругал Пугачеву? А если она сейчас здесь появится?» Открывается дверь, в проеме стоит Алла — накрашенная, в модных очках и красной шляпе с огромными полями. Мишка моментально протрезвел, челюсть у него отвисла, дара речи лишился на весь оставшийся вечер. Не мог понять, откуда здесь взялась сама Пугачева?! Мы очень веселились.
