Даже самые хорошие и добрые люди иногда принимают жесткие решения и уж точно совершают неоднозначные поступки. И до сих пор скучно играть безвольных женщин, полностью принимающих обстоятельства, которых жалко по определению. «Тургеневские барышни», наверное, изначально — не мое. Я и в жизни достаточно принципиальный человек. Не прощаю кокетливой слабости, верю в силу духа. Непростительно плыть по течению, жить по принципу «куда ветер подует». В наше время женщина должна ставить цели и достигать их, верить в себя абсолютно, знать, чего хочет и для чего появилась на свет. И постоянно расти, развиваться как личность.
Сейчас вижу это совершенно ясно. Но такой была не всегда — случались срывы, депрессивные настроения, не чувствовала уверенности в завтрашнем дне. Волновалась: а вдруг не смогу реализоваться в профессии?
Тяжело переживала и бытовую неустроенность. Я ведь приехала в Москву в шестнадцать лет. По сути, еще совсем ребенком. Впервые оказалась одна в чужом городе. С собой был лишь небольшой чемоданчик с вещами. А еще прихватила из дома подушку и одеяло и потом долгие годы возила их с места на место, пока жила в общежитиях и на бесконечных съемных квартирах. Спала то на раскладушках, то на жестких диванах, то на кроватях с продавленными матрасами. Но стоило обнять свою подушку, укутаться в одеяло, сохранившее запах родного дома, тут же начинала верить, что жизнь наладится.
Случалось всякое: и разочарования, и болезненные расставания. Невозможно забыть острое чувство одиночества, возникающее после них. Ведь с возрастом все сложнее создавать новые отношения. Мы становимся более жесткими, недоверчивыми. Раньше говорила, в том числе и в интервью, что сильной женщине никто не нужен. Но в глубине души всегда стремилась к семье. Отношения, которые заканчивались ничем, доставляли боль.
— А правда, что у вас в институте был роман с Владимиром Яглычем?
— С Вовкой мы вместе учились. И он действительно мне очень нравился. Да иначе и быть не могло: красивый парень с идеальной фигурой, от него всегда пахло вкусным парфюмом... Он тоже, казалось, проявлял некоторый интерес. Но понимаете, у студентов театрального вуза очень непростая жизнь, особенно на первых курсах. Ты в институте в буквальном смысле с утра до ночи. Лекции, репетиции. Жесткая муштра, погружение в профессию. Поздно вечером возвращаешься в общагу, без задних ног падаешь на кровать и засыпаешь, а рано утром снова на занятия. И так изо дня в день. Абсолютно точно: нет времени и сил крутить романы. Наши с Яглычем отношения так и остались на уровне симпатии и завершились, можно сказать, даже не начавшись. Мы не ходили на свидания и тем более никогда не жили вместе.
