Так получилось, что во многом я повторила судьбу своей героини из картины «Женщины». Обе деревенские, наивные, доверчивые, обеим пришлось растить сыновей без отцов...
Моя мама Зинаида Семеновна Деревягина жила с родителями и младшей сестрой в Шевыревке, что в Саратовской области. В войну в их избу определили на постой двух офицеров. Один тут же влюбился в девятнадцатилетнюю Зину. Она была красивой, с модной короткой стрижкой. Иван Терентьевич Яцкин, мой папа, очень боялся ее потерять, и когда полк перебрасывали, попросил у родителей руки Зины. Бабушка благословила дочь медным крестом. Он всегда лежал у мамы под подушкой, до последней минуты ее жизни. Родители любили друг друга и счастливо прожили вместе пятьдесят пять лет. После смерти мамы папа так сильно горевал, что постригся в монахи, став отцом Александром.
Родилась я в 1944 году. Мы все время кочевали с места на место по военным городкам. Вещи собирали в узлы, в маленьком чемоданчике с нами путешествовали две книжки — «Анна Каренина» и второй том «Войны и мира». Читая Толстого, мало что понимала, но навсегда запомнила слова Пьера, которые он говорит Наташе: «Вся моя мысль в том, что ежели люди порочные связаны между собой и составляют силу, то людям честным надо сделать только то же самое. Ведь как просто».
Выросла я в военном городке под Саратовом, на Волге. Шум примусов на кухне коммуналки, трое соседей. Рядом деревянный клуб, в котором крутили кино. Я с замиранием сердца смотрела все трофейные фильмы подряд. Школьницей в выходные, сделав уроки, садилась на трамвай и ехала к набережной. Спускалась по ступенькам к реке, в руках обязательно был красный портфельчик. В нем я хранила стихи, какие-то отрывки из пьес, которые мне нравились. Доставала листки и глядя вдаль на ширь Волги, громко декламировала. Это были мои «репетиции». Когда собирались гости, всегда просили: «Галка, прочитай стихотворение». Я читала с большим удовольствием. Конечно, мечтала стать актрисой, хотя никаких надежд на это не было. И вот почему.
В два года мама заметила, что я прихрамываю. Врачи не могли обнаружить причину. Правая ножка стала усыхать, хромота все усиливалась. Наконец вынесли вердикт — туберкулез правого голеностопного сустава.
