Дали почитать сценарий, сказали: завтра снимаем первую сцену на катке. Я снова пришел в ужас, поскольку никогда не стоял на коньках. Думаю: боже мой, пропал, погиб! Бросился на «Динамо», попытался хоть чему-то научиться. Не вышло. Меня просто ставили на коньки и выталкивали в кадр, где я передвигался по льду на негнущихся ногах.
Скопировать жесты Ленина по хронике было легко. Мне же хотелось понять его характер, поэтому, как только возникла пауза в съемках, получил допуск в архивы, отправился в Музей Ленина и встретился со старыми большевиками. Нарыл много интересной информации. Крупская вспоминала, что в период разногласий с Плехановым муж вскрикивал по ночам и расчесывал себя в кровь — так переживал. Когда проигрывал в шахматы, психовал, в такие моменты его лучше было не трогать. Однажды Ленин с Надеждой Константиновной под Новый год поехали за елкой, машину остановили грабители, их выкинули на дорогу, а автомобиль угнали, и вождь мирового пролетариата встал посреди улицы и хохотал: радовался, что не убили. Я прочитал письма Ленина к Крупской, в которых тот объяснялся ей в любви, и у меня стал складываться совсем другой образ Ильича. Все это я выписал в толстый блокнот и решил обсудить с Донским.
— Марк Семенович, вот тут я нашел...
— Подожди, деточка, сейчас не до тебя, позже поговорим. Миша, передвинь камеру вправо!
Проходит час, я снова подступаюсь к режиссеру со своими вопросами.
— Да-да, сейчас! Только снимем твой проход.
— А что мне произносить?
— Я тебе потом скажу, главное, пройди побыстрее.
Так что мои изыскания никакого продолжения в фильме не имели. Я раздражался, Донской тоже был человеком эмоциональным, взбалмошным, иной раз доходило и до ссор.
Помню, сидели часа три на берегу Волги, директор картины попросил: «Родион, пойдите попросите, чтобы он уже начал снимать». Я был единственным, кто мог это сделать без риска быть посланным.
— Марк Семенович, почему мы не снимаем? У меня уже грим течет.
— Ты, деточка, не понимаешь! Посмотри на небо, где хоть одно облачко? А без облаков это будет не кадр, а барахло! Вон, видишь, надвигается облако с востока — как подойдет ближе, начнем снимать.
