Открываю газету, а там интервью с Иосифом Кобзоном под броским названием: «Люся развелась со мной, когда я изменил ей с лучшей подругой» и моя фотография! Начинаю читать и понимаю, что просто обязана рассказать свою версию этой истории.
В институтские годы мы действительно были с Гурченко неразлучны. Но очень властная, она требовала от меня безусловного подчинения. Люсе не нравились мои подруги, она к ним ревновала. Надо было общаться только с ней. Не дай бог, в компании кому-то кто-то комплимент скажет, тут же «включала темперамент»: пела, играла на рояле, отбивала чечетку, а все остальные сидели тихо, как серые мышки. С Люсей было трудно, следовало не дружить, а служить ей. Когда я окончила ВГИК и поступила в Театр Моссовета, у меня началась своя карьера, постепенно появилось другое окружение. А от Гурченко со временем я попросту устала.
В интервью Кобзон рассказывает, как однажды Люся, уезжая на съемки, якобы попросила меня и его присмотреть за дочкой Машей. А я, такая-сякая, закрутила с ним роман. Вот его слова: «И мы с ней поехали в Рузу в Дом композиторов, отмечать Новый год. Отправили Машку к родителям, а сами уехали. Когда Люся вернулась, друзья ей про нас рассказали». Но его подводит память. В Рузу ездили, не отрицаю. Однако дело в том, что с Люсей мы близко дружили в конце пятидесятых — начале шестидесятых, а мой роман с Кобзоном начался в 1970-м, когда они с Гурченко уже развелись.
То есть к моменту возникновения отношений с «мужем лучшей подруги» я Люсю не видела несколько лет! Да и с Машей все звучит крайне нелепо. Эта история абсурдна! Ей тогда было одиннадцать, она была очень развитой и сообразительной, и даже представить себе невозможно, что мы могли бы крутить роман на глазах у девочки. Как и то, что Люся вообще оставила бы на нас своего ребенка — она была ужасно ревнивой. Кстати, та поездка в Рузу имела весьма печальный финал, никак с Люсей не связанный.
С Иосифом мы познакомились в ВТО. К тому времени я, актриса Театра Моссовета, уже сыграла главную роль в знаменитом фильме Сергея Параджанова «Тени забытых предков». Мне было тридцать с хвостиком. А сольная карьера Кобзона шла в гору.
Иосиф познакомил меня со своими близкими друзьями — Володей-циркачом, который гонял на мотоцикле под куполом цирка, и его женой Светланой. Вместе с ребятами мы часто ходили в рестораны, бывали у них дома. Иосиф водил в гости к композитору Яну Френкелю, с которым у него были очень теплые отношения.
