Словом, через три дня я вернулась в общежитие забрать свои вещи. Встречаю Андрюшу Болтнева:
— О, явилась! И где была все это время?
— Я за Фатюшина замуж выхожу.
— А Лобоцкий знает? Нет? Ну и правильно, Ленка!
Толи дома не было. Когда погрузили узлы в машину, Саша с облегчением вздохнул: «Теперь я спокоен!» Никаких записок я Лобоцкому не оставила. Да и что писать? И так все понятно. Не помню, чтобы кто-то из нас троих порывался выяснять отношения. Странно, но тогда я впервые в жизни услышала, как Толя говорит обо мне как о жене. «Фатюшин у меня жену увел», — сказал он кому-то за кулисами. Все мгновенно стали Толе сочувствовать, а девушки активно опекать.
Самым тяжелым оказалось то, что в спектакле «Кто боится Рэя Брэдбери?» мы с Толей объяснялись друг другу в любви. Мы встречались взглядами, и было трудно понять: он обнимет меня сейчас или ударит? Но потом все сгладилось, нам удалось сохранить хорошие отношения, у Лобоцкого началась своя бурная жизнь, а у меня своя с Фатюшиным, мы были, что называется, в расчете. Правда, первое время жила с ощущением, что в Толином многоквартирном сердце все-таки осталось местечко и для меня...
Как-то ко мне в гримерку зашла мама Толи. «Леночка, я так счастлива, поздравляю! Какой же он дурак...» — она заплакала. Больше, к сожалению, с ней не виделись.
Когда мы с Фатюшиным подали заявление в ЗАГС, весь театр загудел. Дошла новость и до Гундаревой. Ее подруга мне рассказывала, что Наталья Георгиевна чуть сознание не потеряла, когда ей об этом сообщили. А Саша недоумевал: «Что-то Наташа стала со мной странно разговаривать». И тогда я ему выложила всю историю моих взаимоотношений с Лобоцким и Гундаревой. Саша выслушал и сказал: «Ну, значит, я никого ни у кого не уводил...»
Но была и еще одна проблема: Сашина «тайная любовь». Помню, встречаю Люсю Нильскую. «Ты у Фатюшина, что ли, была? — Киваю головой. — Ну-ну, Калиновская тебе волосы-то повыдергает!»
С Ирой Калиновской мы прежде никогда не пересекались. Она снималась в фильме «Повторная свадьба» с Андреем Мироновым, долго работала в Театре Маяковского, еще до меня, потом преподавала в «Щуке». Кстати, позже Фатюшин мне сказал: «Иру убрали из театра не без помощи Гундаревой».
