— Женщина должна быть женщиной, — словно отвечая моим мыслям, заметил Паша. — Независимой, но ведомой.
— Но ты ведь встречался и с другими, теми, кому не нужны деньги, знаменитыми, успешными, с ними-то почему не сложилось? — немного смутившись от собственного нахальства, спросила я.
— Это не мой секрет, Алина. Если эти девушки сочтут нужным рассказать о наших отношениях, в восторг, конечно, не приду, но восприму спокойно. Как мужчина я просто не имею права говорить о них ни хорошо, ни плохо. Было и прошло.
И тогда я задала вопрос, который волновал меня больше всего:
— А во мне ты что нашел?
— Я никогда раньше не встречал такую, как ты. Вообще не верил, что такие девушки существуют. Твоей маме надо поставить памятник при жизни за феноменальные достижения в воспитании! — рассмеялся Паша.
...Через год мы уже не могли разлучаться надолго. Случалось, Паша уезжал на несколько дней в Америку, и тогда начинались бесконечные телефонные разговоры. Мама ругала: «Четыре утра, а ты не спишь! Тебе же завтра в институт!»
Но мы никак не могли наговориться. Есть люди, которые высасывают энергию, а мы словно подпитывались от общения друг с другом. Поэтому необходимость расстаться на целый месяц обернулась настоящим испытанием.
Летом факультет международных экономических отношений «Плехановки» рекомендовал нас с Лианой для поездки в Лондон совершенствовать английский язык.
Мама не находила места от беспокойства. Как же так! Ее сокровища первый раз одни едут в другую страну, остаются без присмотра. Не меньше мамы переживал Паша. Он до последнего надеялся, что я откажусь от поездки.
Настал день вылета. И подумать не могла, что расставаться с Пашей будет так тяжело. В аэропорту вдруг затрясло противной мелкой дрожью при мысли, что целый месяц не увижу его. Мы обнялись и словно приросли друг к другу. Поняла, что уезжаю не просто от друга, а от родного и... любимого человека. Да, именно там, в Шереметьево, меня впервые пронзило это чувство. Я поняла, что влюблена.
Почти никогда не плачу, умею держать себя в руках, но тогда в глазах защипало и по щекам потекли слезы. Паша прижал меня к себе и не отпускал, хотя пора было на посадку.
Родители стояли в сторонке, у мамы на глазах тоже блестели слезы.
Маме и папе нравился Паша, но страх, что ребенок сделает неверный шаг и сломает свою жизнь, все равно был, как у всех родителей.
Хорошо, что мне выпал этот месяц вдали от Паши. Наверное, со стороны я казалась задумчивой и даже рассеянной. Погрузилась в себя, пытаясь разобраться, насколько серьезно то, что я испытала в момент прощания. А вдруг он просто ослепил меня словами и обаянием? Прочувствовала свои эмоции и поняла: все, Алина, приехали — ты влюбилась окончательно и бесповоротно.
Я вернулась из Лондона.
Мы обнялись, словно боясь, что нас снова могут разлучить. Впервые за время знакомства вдвоем поехали в ресторан. От волнения так дрожали руки, что я боялась пролить чай. Там мы первый раз поцеловались. Сначала он едва коснулся моих губ. Не такого поцелуя я ожидала. Взглянула на него: это по-дружески или как? Поймав недоуменный взгляд, Павел обнял меня и поцеловал уже по-настоящему. Сказал: «Не хочу тебя отпускать даже домой. Хочу, чтобы мы жили вместе».
И папа проявил мудрость и доверие — не стал препятствовать тому, чтобы я начала жить с Пашей до свадьбы. Поселились мы на Рублевке. А в сентябре уехали в Майами. Я влюбилась в этот город, в котором можно найти полную тишину и уединение, а можно — яркую тусовочную жизнь.
Официальное предложение Паша сделал мне в новогоднюю ночь.
Мы только прилетели из Москвы.
