«Я читала сценарий «Мы рожаем!» на пляже под Минском. Дошла до конца и расплакалась — финал меня очень тронул. В этот момент раздался звонок по видеосвязи от продюсера. Так что она сразу поняла, что я не откажусь от этой роли», — рассказывает актриса Алина Алексеева, сыгравшая главную роль в фильме «Мы рожаем!».
— Алина, на экраны вышел ваш новый проект, и по названию, в принципе, можно догадаться, о чем он…
— Да, моя героиня — молодая девушка, которая пытается построить карьеру в Москве, сталкиваясь с трудностями в личной жизни. В какой-то момент она узнает, что беременна, и перед ней встает сложный выбор: оставить ребенка или нет? Причем беременность оказывается результатом случайной связи, что добавляет драматизма и усложняет ситуацию. Героиня должна не только решить, что делать с ребенком, но и разобраться в своих отношениях с тем самым случайным человеком, который теперь стал частью ее жизни. Это история о взрослении, о том, как важно честно распределить ответственность между партнерами и признаться себе, готов ли ты к таким серьезным изменениям в жизни.
— Сценарий сразу понравился?
— Все началось довольно хаотично. Я тогда снималась одновременно в двух проектах и находилась в экспедиции под Минском. Мне позвонила продюсер «Мы рожаем!» и предложила ознакомиться с материалом как можно быстрее, потому что пробы уже через неделю, а сроки на производство — суперсжатые. Я прочитала сценарий прямо на пляже под Минском, что звучит романтично, но на деле было не очень удобно. Дошла до конца и расплакалась — финал меня очень тронул. В этот момент раздался звонок от продюсера по видеосвязи. Так что она сразу поняла, что я не откажусь от этой роли. Это была та самая история, которая мне нужна.
— Финал действительно такой трогательный?
— Да, очень. На этапе сценария все было идеально. Я вообще боготворю сценаристов и верю, что сценарий — больше половины успеха фильма. Но, конечно, есть еще режиссер, актеры, композитор, монтаж — много факторов, которые могут как улучшить, так и испортить историю. Надеюсь, мы справились и только добавили красок.
— Симпатизируете своей героине?
— Для меня это всегда сложный вопрос. Я не оцениваю персонажей с точки зрения «нравится — не нравится». Это слишком субъективно и не оставляет пространства для актерской работы. Вместо этого я стараюсь ощутить родство с героем, понять, есть ли у меня с ним что-то общее, или, может быть, он вызывает у меня интерес. Когда читаю сценарий, я либо ощущаю эту связь, либо понимаю, что персонаж — не мой. В случае с героиней из «Мы рожаем!» я почувствовала, что могу что-то добавить от себя, что-то понять через нее. Это важно для меня как для актрисы.
— Бывало ли, что вы снимались в фильме с большими ожиданиями, а результат разочаровал?
— Конечно. Иногда на съемочной площадке царит идеальная атмосфера — такая гармония, что кажется: вот оно, мы создаем шедевр! Все дружат, ходят друг к другу на дни рождения, ездят отдыхать вместе, а в итоге проект получается средним. И наоборот, бывает, что на площадке все холодны друг к другу, актеры вообще не ладят между собой, а фильм выходит потрясающий.
— Надо же, а мне казалось, что дружба между актерами идет на пользу картине…
— Многие считают, что симпатия или даже романтические отношения между актерами могут сделать проект более живым и искренним, что это будет заметно зрителю. Но я с этим не всегда согласна. Не думаю, что дружба в коллективе напрямую влияет на качество фильма. Главное — это профессионализм и умение работать вместе, даже если за кадром вы не лучшие друзья.
— А у вас много друзей среди актеров?
— У меня вообще не так много друзей, и актеров среди них всего двое. Это близкие люди, с которыми мы поддерживаем отношения вне зависимости от работы. Но в целом дружба в актерской среде — особая история. На съемочной площадке ты находишься месяцами, проводишь с коллегами больше времени, чем с семьей. Естественно, возникают близкие отношения, начинаешь дружить, делиться сокровенным, вы поддерживаете друг друга. Но проект заканчивается — и дружба вместе с ним. Не потому что кто-то плохой или хороший — жизнь такая. Мы все заложники своих графиков. Иногда мы с подругой-актрисой планируем встречу за два месяца, просто чтобы найти общий выходной.
— Я заметила, что в вашей фильмографии много комедийных ролей. Это ваш выбор или вас просто чаще приглашают в комедии?
— Думаю, дело в типаже. Я милая и забавная, продюсеры привыкли видеть меня в комедийных ролях и, возможно, боятся, что зритель не примет актрису Алину Алексееву в драматическом амплуа. А я бы с радостью попробовала себя в драме или даже в мюзикле. Но, к сожалению, в нашей индустрии редко кто рискует.
— Алина, у вас нет актерского образования. Чувствуете ли, что это как-то ограничивает вас в профессии?
Интересный факт
В юности Алину вдохновляла немецкая фотомодель Дита фон Тиз. Алексеева тоже начала работать в стиле фетиш, разрабатывала вместе с дизайнерами одежду для съемок, участвовала в фотосессиях для мужских журналов. И даже создала свое бурлеск-шоу, где выступала под псевдонимом Алина Сталина.
— Мне это не мешает. Конечно, всегда можно учиться и совершенствоваться, но я не страдаю от отсутствия классического образования. Возможно, в театральных вузах есть какие-то интересные дисциплины, вроде фехтования или акробатики, которые могли бы быть полезны, но я не думаю, что это критично для моей работы. Я больше учусь на практике, наблюдая за коллегами и режиссерами. Если честно, я не чувствую, что мне не хватает навыков. Но никогда не поздно пойти на курсы или на мастер-класс, чтобы что-то подтянуть.
— Как вы вообще попали в кино?
— Я всегда хотела стать актрисой, как, наверное, многие девочки в определенном возрасте. Но у меня не было возможности заниматься в театральных студиях — я часто меняла школы и больше думала о том, как получить аттестат. В юности увлекалась готикой, носила цепи, красила волосы в красный цвет — в общем, была далека от актерства. Позже занялась бурлеском и стала пин-ап-моделью (пин-ап — популярное направление в американской графике середины XX века. — Прим. ред.). Находила в этом самовыражение. Мои фотографии, которые я выкладывала в соцсетях, заметила кастинг-директор из проекта «Дау». Меня пригласили на пробы — так я и попала в кино. Правда, после «Дау» не сразу стала актрисой — сначала работала сценаристом. У меня не было профильного образования, но мне нравилось писать, и я быстро втянулась. А уже потом постепенно перешла к актерской работе.
— Первая большая роль была в сериале «Ольга»?
— Да. Тогда я была молодой и неопытной, случайно попала на пробы, но авторам понравилась. Правда, они не сразу поняли, как меня пристроить в проект. Для роли дочери Ольги я выглядела слишком взрослой, а для сестры — юной. В итоге решили изменить мой образ: покрасили волосы в яркий бордовый цвет, завили локоны, одели в леопардовые наряды и наложили возрастной макияж — многослойную помаду, блеск для губ. Зрители видели меня такой, и у них не было шансов разглядеть мое настоящее лицо.
— И как вы себя чувствовали в этом образе?
— Сначала я была в восторге! Представьте: человек без актерского образования вдруг попадает в такой масштабный проект, работает с профессионалами, получает признание. Это был настоящий успех, и я им наслаждалась. Но мы снимали «Ольгу» почти десять лет, и я стала заложницей этого амплуа. Со временем поняла, что роли, которые мне предлагают, — это все те же Ленки из «Ольги», только менее интересные и проработанные.
Образ стал для меня ловушкой. Я меняла внешность — красила волосы, экспериментировала с весом, но будто застряла: мне предлагали только то, от чего я хотела уйти. Это был сложный момент, и я даже думала о смене профессии. Переломной стала встреча с новым агентом. Она помогла мне пересмотреть подход к выбору ролей и постепенно выйти из тени «Ольги». Роль Принцессы в «По щучьему велению» все изменила. Я очень благодарна режиссеру Александру Войтинскому и продюсеру Сергею Сельянову за то, что они доверили мне ее. Давно мечтала сыграть отрицательного персонажа, и тут выпал такой шанс. Моя героиня, Анфиса, — злючка, но при этом очень харизматичная и ироничная. Я подошла к этой роли с юмором и даже позволила себе немного похулиганить. После премьеры картины «лед тронулся» — начали предлагать другие роли, и я почувствовала, что вышла за рамки прилипшего ко мне амплуа.
— Родители следили за вашей актерской карьерой?
— Мой папа погиб, когда я была еще маленькой, но думаю, наблюдал бы за моей судьбой с интересом. А мама, конечно, переживала. Она видела, как меня мотало из стороны в сторону: я много раз меняла профессии, переезжала, и ей, наверное, хотелось, чтобы дочь нашла что-то стабильное. Когда я начала сниматься в «Ольге» и смогла помогать ей финансово, она немного успокоилась. Для нее было важно, чтобы у меня появилась какая-то опора в жизни, и я рада, что смогла ее обеспечить.
— Часто вас узнают на улице?
— Да, меня начали узнавать почти сразу после выхода «Ольги». Сначала это происходило волнообразно: после успешного сезона или повтора на телевидении узнавали чаще, а потом волна стихала. Когда стало больше проектов, ко мне иногда подходили и спрашивали: «Вы ведь из «Ольги»?» Или: «Вы из «Поехавшей»?» Было забавно, когда люди просили меня помочь им вспомнить, где они меня видели. Сейчас уже чувствую себя увереннее: если подходят, значит, точно знают, кто я. Не так важно, по какому именно фильму или сериалу меня узнали, в любом случае это приятно. Значит, мои работы оставляют след в памяти зрителей.
