Милая Фанни (Лу де Лааж) живет в Париже с обожающим ее мужем (Мельвиль Пупо), обедает омарами, запивает их дорогим бургундским, ходит на необременительную работу в аукционный дом, но втайне презирает вот это вот все. Не хочет быть Фанни буржуа, а мечтает стать музой нищего художника, жить в маленькой мансарде и пить вино исключительно из «Ашана». Как говорится, бойся своих желаний: однажды она сталкивается на улице с бывшим одноклассником Аленом (Нильс Шнайдер), который как раз живет впроголодь, пишет роман и влюблен в Фанни с самого детства.
В оригинале новый фильм Вуди Аллена называется «Счастливый случай» – ведь именно случайности управляют судьбами главных героев. Но в российских кинотеатрах он вышел как «Великая ирония». Потому что, во-первых, Вуди бесспорно велик, а во-вторых, как всегда, ироничен.
Его картина (снятая между прочим полностью на французском языке, которого сам режиссер не знает) – это квинтэссенция большинства его работ, начиная от самых ранних: режиссер мягко иронизирует над богатыми и бедными, над нуворишами, над нищей богемой, над молодыми скучающими красотками, над инфантильными альфа-самцами в дорогих костюмах.
В «Великой иронии», правда, нет альтер-эго автора, зато есть тень его музы Дайан Китон – и главная героиня, и ее мама отчетливо напоминают прекрасную Дайан времен, скажем, «Энни Холл». Все те же брюки песочного цвета с завышенной талией, темные водолазки, каре ниже плеч и ехидное чувство юмора.
Если «Полночь в Париже» была туристическим вояжем Вуди, то «Великая ирония» уже снята без пяти минут экспатом. Париж идет Аллену так же, как в 70-х ему шел Нью-Йорк: скамейки в Люксембургском саду напоминают их «коллег» в Центральном парке, а джазовая дорожка Майлза Дэвиса, как и сэндвичи с ветчиной, подходит любой точке на карте. Да, это просто история, легкий и ни к чему не обязывающий анекдот, но снятый с таким шармом, что проигнорировать его – все равно что отказаться от поездки в Париж ранней осенью.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
