«Анна рыдала в ванной, промокая салфеткой поврежденное веко. Ее любимый сын Ванечка в одночасье превратился в чужого человека. Аня знала, что подростковый возраст — сложный период, но даже в страшном сне не могла представить, что ребенок поднимет руку на мать».
«Ольга Михайловна, вы наша последняя надежда... — И Анна опять начала горько плакать. — Не понимаю, что с сыном происходит… Он стал вспыльчивый, агрессивный, не хочет ни учиться, ни по дому помочь. А я, вы же знаете, одна его ращу…»
Анну я знала лет пятнадцать, а 13-летнего Ваню — с рождения. Мальчишку родители обожали, он им отвечал тем же. Когда Ванечке было пять лет, его отец погиб в автокатастрофе. Конечно, для Ани и ее сына это стало настоящей трагедией. Но прошло время, они научились жить вдвоем, тем более Иван отличался самостоятельностью и отзывчивостью. Уже в семь лет он легко мог приготовить для мамы завтрак: сварить кофе, пожарить яичницу… Пошел в школу и опять удивил Аню: с первого класса не только делал сам уроки, но и писал маме записки: «У меня заканчиваются краски для рисования и почти сточился карандаш. Не забудь купить!» Аня взахлеб рассказывала подругам, в том числе и мне, какое Ванечка сокровище. «Представляете, в мой день рождения он сказал, что его подарок — освободить меня от глажки и стирки его вещей. Оказывается, он изучил устройство стиральной машинки, попробовал постирать и развесить, а потом неделю тренировался гладить рубашки!»
Так счастливо и жила эта маленькая семья, пока Ване не исполнилось 13 лет. И тут парня как подменили… Сначала на него стали жаловаться учителя. Мол, хамит, может встать и уйти, хлопнув дверью. Вскоре из уст «ангела» стали вылетать бранные слова...
«А вчера, когда я попросила показать мне, как он справился с домашним заданием, он выругался матом! Я так опешила, что не подумала и дала ему по губам. А он изо всех сил оттолкнул меня, я ударилась о дверь… Потом заплакал, стал извиняться. И вдруг сказал жуткую фразу: «Это не я, это какая-то сволочь во мне!» Я так испугалась…»
«А что ты хотела? С точки зрения магов, подростковый возраст самый опасный. И совсем не потому, что подростки бунтуют, проверяют границы. Из-за энергетической перестройки организма в этот период в них могут вселяться злые сущности. Вот и получается, что такой ребенок будто не в себе… Каждый день читай следующую молитву и в церковь обязательно сходи, набери святой воды и окропи ею сына. А еще положи ему в носок маленький кусочек церковной свечи, под пятку, и уговори поспать в носке… Станет легче. А молитва следующая: «Господу помолимся. Господи, помилуй. Боже богов, и Господи господей, огненных чинов содетелю, и невещественных сил хитродетелю, небесных и земных хитриче, его же никто же от человек виде, ниже видети может; его же боится и трепещет вся тварь; иже выю возвысивша иногда архистратига, и свое служение преслушанием отвергла, низвергий на землю, и отступники с ним ангелы, демоны бывшия в помрачения глубины тартара предавый; даждь заклинанию сему о страшном Имени Твоем совершаемому, страху бытии сему предводителю лукавствия, и всем полком его с ним снизападшим от горняго светоношения; и обрати его в бегство, и запрети ему, и демоном его отступити конечне, да ничтоже вредно сопротивознаменанному образу соделает; но да примут крепость державы сии запечатаннии, во еже ступати на змия и скорпия, и на всю силу вражию; Твое бо поется и величается. И от всякаго дыхания со страхом славится Всесвятое Имя Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь».
Анна сделала все, как я сказала. А спустя месяц мы снова встретились. «Конечно, Иван остается бунтующим подростком. Но вспышки ярости, истерики закончились. Еще мы договорились: если кто-то раздражен, он так и говорит и уходит побыть в одиночестве. А за бранные слова введены денежные штрафы. Спустя две недели я поняла, что мы научились жить по-новому».
