Вернувшись домой, Аня выложила на ковер все инструменты, которые были в доме: ксилофон, барабан, погремушки, тульскую гармошку, дудочки, деревянные ложки, бубен. А я достала с антресолей папину скрипку. Дочь сразу взяла ее в руки и начала пиликать. Причем скрипка была слишком большая для нее, взрослая, а детям нужна «четвертушка» или «половинка». Но Ане это было неважно. Она водила по струнам и как будто пребывала в трансе. В кино так на скрипке играет Шерлок Холмс: воспроизводит не мелодии, а какие-то непонятные скрипы и стоны. У меня есть видео, как Анечка, придя из школы, быстро снимает сапоги и прямо в комбинезоне и вязаной шапке-шлеме с бейджем «Москвенок» на шее бежит в комнату, садится на диван и «играет» на скрипке. Ей даже не мешали варежки, которые болтались на резинках. Дочь брала инструмент в руки по нескольку раз в день и все просила отдать ее заниматься на скрипку. А я не соглашалась.
— Почему?
— Потому что в детстве у меня была подружка-одноклассница Ирочка. Она училась в музыкальной школе по классу скрипки. Голова ее все время была склонена на левое плечо, на шее сиял фиолетовый синяк — от скрипки, ногти коротко срезаны, «до мяса». Наша школьная ноша была тяжела: портфель, «сменка», мешок с формой для «физры», пакет с коробкой гуаши плюс бумага формата А3 для урока рисования, зимой добавлялись лыжи. А у Иры еще всегда футляр со скрипкой и тяжеленная папка с нотами и пособиями по музыкальной литературе!
Когда бы я ей ни позвонила, чтобы позвать погулять или спросить, что задано, или просто поболтать, ее мама брала трубку и говорила шепотом: «Ирочка занимается». А в отдалении раздавались звуки скрипичной гаммы. Ирочка не играла, как все мы, «в классики», «в резиночку», не собирала букетики из мать-и-мачехи и одуванчиков, не лепила снеговиков. Нет, девочка все время занималась! Я в красках рассказывала о ней своей маме. И видя мои способности к музыке, мамочка моя и заикнуться не могла о предложении поступить в музыкальную школу.
Я свою дочь так мучить уроками музыки не хотела. Но через год сдалась. С Анечкой стал заниматься Михаил Викторович Фадеев — некогда первая скрипка Академического Большого концертного оркестра имени Силантьева, а сейчас дирижер собственного оркестра. Он, к слову, восстановил партитуры оригинальной музыки композиторов Александра Зацепина к фильмам «31 июня» и «Кавказская пленница», Геннадия Гладкова к «Обыкновенному чуду» и Эдуарда Артемьева к «Рабе любви». Не так давно по этому случаю состоялся концерт «Три товарища», презентация дисков и автограф-сессия наших великих композиторов в «Москонцерт Холле»...
Вот такой выдающийся музыкант занимался с Анечкой. Но недолго. Михаил Викторович объяснил, что скрипка инструмент ревнивый. Она не терпит конкуренции, тут, как говорится, надо все положить на алтарь искусства: заниматься серьезно и только скрипкой. А дочке все интересно — надо знать мою дочь. Она гиперактивный, подвижный, увлеченный ребенок. Не только занимается музыкой, прекрасно поет. У нее третий взрослый разряд по спортивной акробатике — работает нижней в паре, медали завоевывает, а летом — верховая езда, выездка, кавалетти. Дочка учится в школе с художественным уклоном, занимается живописью, графикой.
