О себе, своей судьбе — его дважды арестовывали, в общей сложности в лагерях и ссылке он провел почти двадцать лет — Георгий Степанович рассказывал мало. Смеялся, называя себя артистом из погорелого театра. Норильский драмтеатр, где он служил, действительно сгорел. «Наверное потому, что фамилия у меня Жженов», — шутил он.
Однажды нас пригласили на светское мероприятие. Кресла были расставлены полукругом, перед ними столики с угощением и зажженными свечами. Георгий Степанович пришел в бордовом пиджаке неимоверной красоты с шикарной подкладкой. Привез его из Франции и всем эту подкладку демонстрировал. И вот проходит он мимо меня, здоровается и фланирует дальше. Я провожаю его взглядом и вдруг замечаю: у Жженова из головы валит дым! Сразу не разобралась почему, но испугалась, крикнула: «Георгий Степанович, вы горите!» Оказалось, задел свечу полой пиджака и не почувствовал, как подкладка начала тлеть. Срочно сорвали с него пиджак, к счастью, он не пострадал, только подкладка выгорела. Как же расстроился Жженов: «Это фамилия снова не дает мне покоя».
Когда Светлана Дружинина пригласила на роль Варвары Николаевны в «Исполнение желаний», сразу же согласилась. Слышала, что она хотела сыграть ее сама, но отказалась от мысли, поскольку снимала свой режиссерский дебют и решила не распыляться. Еще слышала, что Высоцкий просил отдать роль его жене Марине Влади, но иностранку не утвердило начальство. Даже аргумент, что Влади — член французской компартии, не сработал.
Сниматься предстояло со Смоктуновским. Коллеги предупреждали: дело это нелегкое, актер всегда «тянет одеяло на себя». Со мной же Иннокентий Михайлович повел себя совершенно иначе, помогал, подсказывал: как играть, как должна двигаться дама петербургского света, как поворачивать голову, какие жесты она могла себе позволить. Мне вообще повезло — не попадалось партнеров, с которыми было бы некомфортно сниматься.
Смоктуновский оказался человеком не очень общительным, сосредоточенным на роли. Было интересно наблюдать, как он сидел, ходил, говорил, уходил в себя, в нем читалась какая-то загадка, тайна, которую хотелось разгадать. С Дружининой они подолгу обсуждали каждую сцену, тщательно готовились к съемке. Не могла поверить, что это ее режиссерский дебют. Именитые артисты прониклись к Светлане огромным уважением, как только поняли, что она талантливый человек.
Влюбленного в мою героиню юношу играл Коля Еременко. В тот момент он служил в армии, в конном полку. По этому поводу его остригли под машинку, пришлось надевать симпатичный паричок. Звездой, секс-символом Коля еще не стал. Страшно волновался, когда снимали нашу любовную сцену. Показываю фрагмент на творческих встречах и с сожалением признаюсь: «Как обидно, что киночиновники советских времен запрещали постельные сцены! Если бы это снималось сегодня, на экране все между нами выглядело бы совершенно иначе». Мы с Колей договорились играть так, чтобы было понятно, что нас связывают близкие отношения. Начали снимать — Коля зажался, боится ко мне подойти. Света начинает эмоционально объяснять:
— Коля, тут нужна страсть, чтобы у тебя уши покраснели! Ты все понял?!
— Да.
Начинаем снимать второй дубль, и вижу, как у Коли по-настоящему краснеют уши.
Я и в «Тайнах дворцовых переворотов» у Дружининой играла. Всегда поражалась ее мощи: умная, образованная, с сильным волевым характером. При этом во всем остается женщиной. Они с мужем, оператором Толей Мукасеем, составляют великолепный тандем, дополняют друг друга, хотя могут и поругаться.
