Я смотрю на отца через окошко побеленной мазанки, понимаю, что вижу его в последний раз. В общем, серьезная драматическая сцена. И тут на выставленный свет потянулись эти громадные шершни. Полчища шершней! Они запутывались в волосах, заползали под одежду, порывались набиться в рот. Ужас! Визжала я ультразвуком. Съемочная группа спасала меня, как могла — брызгали средством от комаров, а потом и дихлофосом, поливали одеколоном «Тройная гвоздика», дымили дым-машиной. Но гады оказались неубиваемыми…
Мышиная передислокация вызвала панику в наших рядах. Денис и зрителю знаком в брутальных мужских образах, да и в целом не трусливый человек. И вдруг он стал повторять как заклинание: «Не бойся, выберемся, не бойся, выберемся, не бойся, выберемся».
Только голос у него при этом дрожал, срывался на фальцет.
Странно, но, вероятно, из-за повторяемой фразы «не бойся» вспомнился поход в цирк в 6-летнем возрасте с родителями и сестренкой. Тогда, чтобы снять меня с металлического троса, подставили стул на длиннющих алюминиевых ножках. « Давай, девочка, держись, — подбадривал мужчина в красивом костюме с блестками. — Ножку ставь аккуратно». Ха-ха! Я выполнила акробатический трюк — не меньше! А они — «держись, не бойся…» Смешные люди. Произошло все в антракте. По рядам ходили женщины с громадными лотками на ремнях, заполненными вкуснющим мороженым. Оно было белое, шоколадное и сиреневое в вафельных стаканчиках, которые ужасно крошились. Не помню, успела ли я доесть свое … Родители были заняты двухлетней сестренкой Настей, сидели мы не очень высоко, поэтому никто не обратил внимания, что ступенька за ступенькой я пробралась к манежу.
Второе отделение должно было начаться с номера воздушных гимнастов, и для них натягивали тросы, которые меня страшно заинтересовали. И как-то так вышло, что я сделала шаг, меня подцепило под коленку и поволокло наверх. Это сейчас, наверное, все компьютеризировано. Тогда же поднимающуюся конструкцию остановить смогли далеко не сразу. Я была абсолютно счастлива. К тому времени уже год отзанималась спортивной гимнастикой и считала, что вполне хорошо подготовлена; так что вторую ногу перекинула, коленочками зацепилась, выгнула спинку и сделала колечко. Это был мой звездный час! Земля перевернулась, огни вокруг… Под купол меня, конечно, не подняли, вовремя спохватились. А над ареной разнесся истошный вопль: «Ребенок!
Это мой ребенок!» Мама кричала. А вы говорите, люди с возрастом меняются… Тогда было интересно, что там под куполом, а сейчас — что там за железной дверью. Даже не знаю, откуда это во мне. Но оно во мне живет — это точно.
— Собственные дети похожи на вас в отношении к риску?
— Однажды Леша заблудился в джунглях на Гавайях. До сих пор жалею, что выбросила из-за непригодности его одежду. Надо было сдать в школьный музей. Представьте, во что может превратиться рубашка, в которой он съезжал на спине по отвесному, почти вертикальному склону горы. Но Анечка, полагаю, пойдет дальше всех нас. Дома есть шведская стенка, она называет ее «до неба». Из-за этого «до неба» у нас с мужем уже не раз возникали разногласия.
