А чего бы ему, казалось, расстраиваться? Зидан платит старшему брату больше десяти тысяч евро в месяц, а сколько он зарабатывает на откатах, можно только гадать, но Нурдин все равно примеряет на себя чужую корону...
Нурдин рассказывал Веронике и о том, как они жили в Марселе. Узкие прокаленные солнцем улочки, убогие муниципальные дома, запах гниющих водорослей из порта. Здесь все играют в футбол, но для приличных людей слова «футболист» и «хулиган» — синонимы: кожаный мяч отскакивает от стен и со звоном разбивает окно, а через секунду он крепко стукнет по голове похожего на мелкого чиновника лысеющего блондина в дешевом пиджаке и с портфелем в руках.
Тот схватится за лоб и завопит:
— Арабское отродье! Мерзавцы! Полиция!
Он чужой человек в районе Кастеллана, где живут магрибцы из Алжира, испанцы, негры и выходцы с Коморских островов. Людей с таким цветом кожи здесь не жаловали, и блондин полетел в одну сторону, а его портфель — в другую.
Испанцы терпеть не могли магрибцев, и те, и другие не выносили африканцев, выходцы с Коморских островов были сами по себе, но когда границы Кастелланы нарушала чужая банда, все объединялись. Дрались жестоко, сломанные руки и ребра были не в диковину, но ножи — выкидные стилеты с длинным узким лезвием и любимые испанцами навахи — шли в дело только в крайнем случае.
Закон в Кастеллане не уважали, а вот тюрьмы боялись и точно знали грань, которую лучше не переходить. То, что это не имеет отношения к его, казалось бы, сдержанному, благоразумному младшему брату, Нурдин понял, когда стая Зидана наведалась на соседнюю с Кастелланой улицу — им всем было по восемь-девять лет, они зашли в кафе «Петух и курица» и заказали лимонад и мороженое. И это в «белом» квартале, где правила банда хромого Дидье! Нурдин говорил Зинедину, что этого делать нельзя, но мелкие выпендривались друг перед другом, демонстрировали храбрость… Вот и допрыгались: Дидье и двое его парней заглянули в кафе и привели с собой нескольких ребят постарше, к тому же те были много крупнее. Они вывели мальчишек из Кастелланы на улицу и устроили бойцовский турнир.
Хозяин кафе не хотел проблем с соседним кварталом и позвонил Нурдину. Когда он кликнул Джамеля и Фарида, вице-чемпиона Алжира по дзюдо, и примчался с ними на улицу Бальзака, трое друзей Зинедина, хныча, утирали разбитые в кровь носы, а его брата оттаскивали от лежащего на земле мальчишки. Зинедина держали трое здоровых парней, а он вертелся, как бесенок, кусался, бил их локтями и при этом ухитрялся пинать своего противника. Белый как мел Дидье оглянулся на Нурдина и крикнул:
— Забирай поскорее своего чертенка! Кажется, он его убил!
Нурдин обхватил Зизу за плечи и оттащил в сторону. У брата была рассечена бровь, но он изо всех сил вырывался и был готов снова броситься в бой.
Его противник занимался боксом: он пару раз навесил братишке слева, а потом Зидан нагнулся, врезал ему головой в живот, повалил и начал бить затылком об асфальт. Убить он его не убил, но сознание парень потерял, и в больницу его все-таки отвезли. В Кастеллане Нурдин как следует отругал Зизу и пригрозил все рассказать отцу: «Он хочет, чтобы мы чего-то добились в жизни, а ты что творишь? Будущие адвокаты не дерутся на улицах».
Зинедин сказал, что противник оскорбил их мать, и Нурдин замолчал, а потом хлопнул его по плечу. К таким вещам в Кастеллане относились серьезно — этого не прощали ни испанцы, ни магрибцы, ни негры, ни выходцы с Коморских островов. За это в их краях могли зарезать.
И все же в тот день братишка Нурдина поразил: он дрался, будто был готов умереть.
Через двадцать два года, вспоминая об этом в малой гостиной их мадридского дома, где стены оклеены тисненой кордовской кожей, а в огромные, от пола до потолка окна видны деревья сада, Нурдин сказал Веронике, что Зизу всю жизнь старается притушить горящий в нем огонь, но время от времени тот прорывается наружу.
Взять хотя бы его тренировки в «Ювентусе»: «Бордо», купивший Зидана у «Канна», продал своего лучшего игрока итальянцам в тридцать раз дороже, чем тот ему обошелся, чуть больше двух миллионов евро пошли в карман самого Зизу. Но по стандартам «Ювентуса» Зидан был слабоват, и на тренировках в альпийском спортивном центре качался так, что в конце каждого занятия его рвало.
Он умеет работать на разрыв аорты, быть жестким переговорщиком — и при этом мягок и обходителен, как девушка.
