— Но спектакль получился ярким и интересным. Смотрела его в Театре Наций при полном зале, потом он шел в Театре Вахтангова.
— Я бы сказал, что Театр Наций был тесноват, но прекрасен для запуска спектакля, а когда он набрал силы, фантастически себя чувствовал в Театре Вахтангова: с тысячным залом и большой сценой маме было комфортнее там работать. В Театре Вахтангова потрясающий коллектив и замечательный директор Кирилл Крок, который не только один из самых успешных театральных менеджеров нашей страны, но также обладает уникальным качеством — он очень любит артистов. А совмещать такое — это вообще талант.
Знаете, кто самый большой ценитель и знаток хороших театральных постановок? Как ни странно, увы, но это спекулянты — они скупают билеты и потом продают их втридорога только на действительно выдающиеся спектакли. На «Аудиенцию» сразу было невозможно достать билеты, и это происходило не только во время премьерных спектаклей, популярность постановки нарастала и не прекращалась. Молва о том, что это надо смотреть, бежала впереди. Нас даже критиковали за то, что билеты чересчур дорогие, что это непорядочно по отношению к зрителям. Но цены устанавливал Театр Наций и не собирался их снижать, поскольку зал продавался полностью. Я все равно переживал: ну как донести до каждого, что виной всему популярность спектакля, а не наша жадность? Немного успокоился, когда мы перебрались в Театр Вахтангова, там более демократичный ценовой диапазон, да и зал в разы больше.
— Возникает вопрос: почему же родной для Инны Михайловны «Ленком» не проявил интереса к проекту? Столько лет она там проработала, столько прекрасных спектаклей поставил там Глеб Анатольевич.
— Они предлагали поставить для мамы другую пьесу. Мне кажется, «Аудиенция» не слишком понравилась лично Марку Анатольевичу Захарову, это немножко не его театр: на сцене вроде бы ничего не происходит, сидит в кресле женщина, к ней приходят разные мужчины и еще одна женщина, все премьер-министры. Но почему-то это завораживает, как будто зрители получают возможность заглянуть за кулисы большой политики, быть сопричастными. Недавно мы это наблюдали в сериале «Корона», куда вошли огромные куски пьесы. Питер Морган приезжал в Москву, работал с отцом. Помню, сидели в кафе на Красной площади, глядя на Кремль и Мавзолей, и фантазировали, о чем могла бы говорить Елизавета II со своими премьер-министрами в разное историческое время о России. В результате автор сделал русский вариант пьесы.