— Честно говоря, роль мне абсолютно не приглянулась, но понравилась режиссер Вера Сторожева. Мы были знакомы, пробовался у нее в другую картину, но она меня тогда не взяла. Не горел желанием играть отрицательного персонажа, но Вера Михайловна умеет обаятельно завлечь в свои сети, и я ей поддался, решил: пойду поработаю. Роль там небольшая, но я чувствую на расстоянии людей, которые фанатично преданы кино, которые без него жить не могут, поэтому мне было абсолютно все равно, кого играть. Ну, раз она меня выбрала, значит, для чего-то я ей был нужен, поэтому согласился сразу.
— А что привлекло в «Обители» Александра Велединского?
— Всегда мечтал сыграть белого офицера, а мне давали революционных матросов, лучиков революции, либо врагов народа. Пошел на пробы, поговорил с режиссером. Саша закончил:
— Ну ладно, все.
— Я не понял, а пробы делать будем?
— Зачем? Я и так вижу, что это твоя роль.
Впервые меня утвердили без проб после десятиминутного разговора. Саша очень трепетный режиссер, но в то же время требовательный, ответственный. Каждую роль он пропускает через себя, свое сердце, переработав, говорит какое-то нужное слово, которое сразу открывает персонажа, как ключ замок. Не надо там ковыряться фомкой, ломом, вот тебе ключик. Впервые с таким столкнулся.
— Какой проект был для вас самым физически тяжелым и какой сложным психологически?
— Я затрачиваюсь везде. А то, как это у меня получается, судить зрителям. Иногда люди с ножницами, которые монтируют картину, портят впечатление. Встречаются режиссеры, которые почему-то думают, что написанное в сценарии — догма, играть надо исключительно так, как написано. Очень таких не люблю, мне с ними просто неинтересно. Нынешнее кино продюсерское, режиссерских высказываний сейчас крайне мало. Фестивальные работы есть, но их не так много, как было раньше. Стараюсь это исправлять, делать за других чужую работу, но мне это доставляет удовольствие.
Когда-то я видел, как великий русский артист Сергей Колтаков работал над ролью. Он садился с тетрадочкой и просто переписывал свои тексты от начала до конца. Мы с ним снимались в картине «Исключение из правил». Я слышал, как он разговаривал с режиссером, как настаивал на своем, как заставлял к нему прислушаться, это было круто. Зато потом приятно было смотреть на экран. К сожалению, это уже ушедшая натура.
С режиссером надо разговаривать, его можно увлечь своей идеей, я же понимаю, через что многие из них проходят, как им бывает тяжело. С нынешними продюсерами крайне нелегко высказывать что-то свое. А еще являются абсолютно придурочные, повернутые наглухо артисты, и режиссеру надо не сгореть между двух огней — продюсером, который говорит: снимай так, и артистами, а еще сохранить свое лицо. Заканчивается это все, конечно, тем, что режиссер засовывает свои высказывания куда подальше, для него главным становится уложиться в хронометраж, чтобы не случилось переработки. И я его понимаю, ему же надо строить карьеру дальше. Это артист пришел, отбабахал свой текст, ушел, получил гонорар и... гуляй, Вася! Я знаю, как это нелегко, потому что сам пишу сценарии и снимаю.
