К популярности, после того как поняла, что это не самоцель, отношусь спокойно. Когда только поступила в ГИТИС, у меня была мечта, чтобы признали и зрители, и в киношной среде. Я прямо этого жаждала! А летом 2014 года приехала на «Кинотавр» с полнометражным фильмом Нигины Сайфуллаевой «Как меня зовут», где сыграла одну из своих любимых ролей. После премьеры ко мне подходили известные актеры и режиссеры, осыпали комплиментами. Это был верх эйфории! На следующий день мне исполнилось двадцать восемь, и праздник должен был продолжиться, но я не вышла из номера — пролежала и прорыдала там целые сутки. Друзья и съемочная группа ждали меня с цветами, не дождались и просто оставили букет у двери. Поняли: от чего-то меня колбасит.
Сейчас осознаю, что это был кризис, который наступает ближе к тридцати. О нем не принято говорить — вроде как для кризиса рано, — но он случается. Потому что к этому возрасту ты должен к чему-то прийти, подвести первые итоги. Но чаще всего ожидания не совпадают с действительностью: либо ты достигаешь гораздо меньшего, чем планировал в юности, либо то, о чем мечтал, случается, но не приносит счастья. И я была полностью опустошена: моя цель — признание в профессиональной среде — оказалась ложной. Думала, что если в меня все поверят, то и я смогу это сделать, но тут поняла, что уверенность надо искать не вовне, а в себе — быть более самодостаточной. По крайней мере, у меня не было ощущения, что достигла всего, чего хочу. А чего я хочу? В этом пришлось еще долго разбираться.
— Обычно общественного признания хотят девочки, которые выросли без отца...
— Той любви, которой недодал первый мужчина в жизни? Я об этом думала, но не связывала напрямую, что именно оттуда пошло мое желание стать актрисой. Хотя в семье одна такая — отличилась. Родители, Виктор с Мариной, познакомились в МИРЭА, где учились на инженеров — в их время это была популярная профессия. Сначала родился мой брат Алексей, а через семь лет я. Но папа погиб, когда мне был годик, — на стройке на него упала стена. Несчастный случай на производстве. Я его не помню, остались лишь фотографии: высокий, доброе лицо... Растить нас помогала бабушка по маме, которая жила с прабабушкой. Так что я — плод женского воспитания. Меня всегда очень оберегали — росла в тепличных условиях, не нужно было рано идти работать. Долго была ребеночком, который жил — не тужил.
