Единственным человеком, кто от меня отвернулся после несчастья, стал я сам. Не мог себя видеть, не хотел внутренних диалогов. Принять положение, в котором сейчас нахожусь, было очень непросто.
Во сне часто приходят ощущения, которые у тебя были, а теперь утеряны. Говорят, это обычная история. Я бегаю, плаваю или просто иду куда-то. Иногда актерский мозг не дает покоя. Несусь, что-то делаю и по костюмам окружающих догадываюсь, в какой я эпохе. Недавно посмотрел фильм «Движение вверх», и в ту же ночь почему-то приснилась сцена, в которой грузины пошли искать своего земляка, чтобы выпить с ним. И я был одним из них, говорил с грузинским акцентом, шел с бутылкой в руке... Мне даже привиделось продолжение, которого не было в фильме! То есть сны смотрю с огоньком, с готовыми творческими предложениями.
Иногда вижу недалекое прошлое. Вроде того, что позвонила мама, которая рассказала, что теперь ею интересуются. Так было после показа «Оттепели». Она у меня страховой агент, с разными людьми общается. Появились ее старые подруги, из тех же шестидесятых:
— Привет, Наташа, сколько лет, сколько зим, а не твой ли мальчик играет в телефильме на Первом канале?
— Да, мой, — признавалась мама.
— Ой, замечательно! А как сама?
На самом деле если кто-то и проснулся после премьеры «Оттепели» знаменитым, это был не я. «Фейсбук*», конечно, кипел, но в столице ведь стоит в любом районе окно открыть и плюнуть, точно попадешь в звезду! Это на моей родине в Омске или на периферии во время гастролей тебя начинают по-другому воспринимать. Подходят, радуются: «Ой, а мы вас в кино видели!» Там в основном живут телевизором. В Москве действительно проще, в центре кого только не встретишь, медийных лиц столько, что всех запомнить — занятие непростое. И наверное, это хорошо, что меня звездная болезнь не задела, потому что люди из-за популярности по-разному «отъезжают» головой. Разве мало примеров, когда спивались или еще чего похуже?
На пробы в фильм Валерия Тодоровского я попал вместе с Ниной Дворжецкой под самый конец. Все герои, за исключением Санчи и Регины Марковны, уже были утверждены. Наверное, просто повезло. Я не искал кино. Знаете, иногда актер просто мечтает о том, чтобы попасть на экран. Я же из другой оперы — отказывал, потому что на первом месте у меня всегда был театр. Что-то делать в ущерб ему не мог, а свободное время только летом появлялось. Поэтому кино и любит театральных актеров, и не любит. Такой вот парадокс. Еще, честно говоря, не очень хорошо отношусь к нашему телевидению. Коллег по «Оттепели», которых вообще знал, видел именно на сцене — Женю Цыганова, Вику Исакову, Яну Сексте, Сашу Яценко.
Я ведь и сам на съемочную площадку из ТЮЗа попал. Мы играли спектакль «Убийца» на малой сцене, интересная такая постановка на четверых артистов. Много призов за нее получили на разных фестивалях. И на одном из спектаклей присутствовали помощники Тодоровского по подбору актеров. Пригласили попробоваться. Хорошо, что на первых пробах Валерия Петровича не было и я не совсем все завалил. Потому что во второй раз режиссер присутствовал, и я перенервничал. Мне очень нравились его работы, а тут — вот он, Тодоровский, прямо перед тобой. Надо еще добавить, что сценарий «Оттепели» стал первым за долгое время, который я прочел как увлекательную книгу. Мне потом рассказали (и слава богу, что потом, иначе вообще бы умер от ужаса!), что одна серия переписывалась сценаристами Аленой Званцовой и Дмитрием Константиновым, пока не устроила Валерия Петровича, восемь раз! Такой у него скрупулезный подход.
