Почему знаменитости так часто теряют взаимопонимание со своими детьми? Или они просто заметнее для публики, а проблема касается всех?
Дана Борисова уже много лет привлекает внимание вовсе не зрителей «Армейского магазина», а все больше санитаров, редакторов шоу «Пусть говорят» и сотрудников полиции. На прошлой неделе оперативники снова обратились к телеведущей: поводом для беседы стало подозрительное и опасное поведение ее 13-летней дочери. Полина, у которой подозревают серьезные психологические проблемы, нанесла себе травмы острым предметом в школьном туалете.
После кровавой перемены звонок прозвенел не для школьницы, а для ее мамы. Таких звоночков у Борисовой было несколько, но она на удивление спокойно реагирует на то, что происходит с ее дочерью-подростком. «Мы полтора месяца наблюдались у психолога, психиатра, — комментирует Дана. — Мне они всегда говорили, что это не суицид, а самоповреждающее поведение». Звучит, согласитесь, прохладно. Будто Дане все равно. В окружении звезды говорят, что так и есть: ей бы для начала разобраться со своими многочисленными проблемами. Как в самолете — сначала наденьте маску на себя, а потом — на ребенка. Вот только в ожидании «защитной маски» ее дочь-подросток, похоже, окончательно запуталась.
В эпоху соцсетей ей есть, с кого брать дурной пример. Например, ребенок Михаила Ефремова. Да, звучит по-канцелярски: ребенок. Но не сразу подберешь нужное слово — сын или дочь. При рождении — Анна-Мария, теперь 20-летний трансгендер называет себя Сергеем. «Мне часто говорят, что я наиграюсь, рожу себе ребеночка, найду мужа, и у меня будет прекрасная традиционная семья, — рассказывает он (она?). — Но проблема в том, что на протяжении всей моей жизни, когда мне так говорят, мне хочется улыбнуться и каждый раз с человеком по-крупному поспорить. Потому что ничего не изменится. И вам придется с осознанием этого жить. Не наиграюсь». Если это и игры, то жестокие. Да, мы учимся быть толерантными, но хорошо помним классика — «Отцы и дети». Все-таки есть вечные истины. Пушкин — наше все, земля — круглая, а родители должны хотя бы интересоваться жизнью своих детей. Но раз этот пункт не зафиксирован в Уголовном кодексе, то соблюдать его никто не обязан. Увы, так было всегда, это не спишешь на особенности поколения. Однажды я разговаривала с дочерью Людмилы Гурченко, Марией Королевой (сейчас ее уже нет в живых). «Я не могу произнести слово «мама», оно мне не нравится, — неохотно ответила она на вопрос о том, почему не общается с родительницей. — Жизнь сложилась так, что я не нужна ей, ну и она мне тоже».
Примерно теми же словами описывает свои отношения с матерью дочь Любови Успенской Татьяна Плаксина. Все ее детство певица жила в режиме «сяду в кабриолет и уеду куда-нибудь». Гастроли, съемки, романы, но только не время, проведенное вместе с ребенком. Дома — пусто, Любовь здесь больше не живет. В результате Таня громко плачет, причем в стенах психиатрических клиник по всему миру.
Обвинить детей знаменитостей в том, что они на разные лады сходят с ума, с жиру бесятся, проще всего. Но гораздо больше вопросов возникает к их родителям: стоило ли вообще решаться на рождение ребенка, если 24 часов в сутках не хватает на то, чтобы его просто любить? Скептики скажут, да такое сплошь и рядом, артисты всего лишь заметнее обычных людей, про них пишут и говорят. Так давайте поговорим хотя бы про артистов, может, тогда и на других брошенных при живых родителях детей обратят внимание?
