Глядя на этого обаятельного голубоглазого красавца, похожего на типичного представителя золотой молодежи, трудно поверить, что успех пришел к нему не сразу. Лишь в 36 лет Брэдли Купера признали наконец голливудской «реальностью» — звездой, способной обеспечить фильму солидный кассовый сбор. Комедии «Мальчишник в Вегасе» и «Мальчишник 2: Из Вегаса в Бангкок» сделали актера по-настоящему знаменитым, но, оказывается, не слишком укрепили его самооценку и веру в себя.
— Брэдли, с «Мальчишником в Вегасе» вы имели сумасшедший успех — при бюджете 35 миллионов долларов он заработал в мировом прокате 467 миллионов!
И его продолжение тоже побило все рекорды…
— Да, для комедии это просто нереальные цифры. Но у меня, да и у других актеров этого проекта был долгий путь к успеху — мы ведь все были практически неизвестны. В 2001 году я получил роль в сериале «Шпионка», а до этого имел счастье сняться в эпизоде «Секса в большом городе». Когда пришел мой «звездный час», у меня в активе был фильм «Незваные гости», «Всегда говори «Да» с Джимом Кэрри и еще несколько картин…
Кстати, с момента прослушивания до съемок первого «Мальчишника» прошло больше года.
Мне стало ясно, что тема закрыта… Я спокойно играл в театре, когда неожиданно получил по электронной почте письмо от режиссера Тодда Филлипса: «Ну так мы делаем это или нет?» (Смеется.) Я тогда сразу и не понял: «Что — «это»? Что делаем-то?» В общем, не знаю и знать не хочу, кому они там отказали, чтобы взять меня на роль, но я и оглянуться не успел, как вместо Массачусетса оказался на съемочной площадке в Лас-Вегасе.
— После выхода фильма вы проснулись знаменитым. Что вам больше всего понравилось в статусе звезды?
— Самым классным было то, что ко мне на улице подходили люди и говорили, что фильм поднял им настроение, сделал их пусть на время, но счастливыми. Я знаю — это правда. Мои родители точно так же отреагировали на картину. Отец с большим удовольствием смотрел фильм несколько раз. И еще одно потрясение: я и представить себе не мог, что смогу заработать такое количество денег, какое я получил за продолжение «Мальчишника».
— Теперь перед вами открыты все двери в Голливуде. Недавно вот снялись в психологической драме «Области тьмы» с Робертом Де Ниро, а это о многом говорит…
— Я, конечно, оптимист, но в вопросах карьеры привык быть готовым к худшему. Знаете, съемки в серьезной картине — немалый риск для таких актеров, как я: если фильм провалится, то на «психологических» ролях можно поставить крест.
Что же касается фильма «Области тьмы», то это было потрясающе! «Вау!» — только и мог я выдохнуть, когда узнал, что один из величайших актеров мира согласился сниматься вместе со мной! А уж когда я почувствовал, что могу рассчитывать на него как на друга — это и вовсе походило на чудо! Ведь именно из-за Де Ниро я и решил стать актером. Когда я смотрел фильмы с его участием, то думал: «Боже, у него точно такие же руки, как у моего дедушки!» Именно его игра, его герои впервые заставили меня плакать в темноте зала… Но еще более ценным оказалось узнавание его как человека — реального, а не той мифической фигуры, которую я создал в своем воображении. В конце работы над фильмом я понял, что перестал воспринимать Роберта как икону… В этом было что-то печальное — так, наверное, всегда бывает, когда кумиры оказываются простыми смертными.
(Улыбается.) Кстати, величие Де Ниро как актера может сыграть с любым из нас дурную шутку. Невозможно, поработав вместе с ним, не заразиться желанием играть, как он. Помню, перед съемками второго «Мальчишника» я сказал Тодду Филлипсу: «Имей в виду, я собираюсь вести себя как Де Ниро и тебе не удастся ничего с этим поделать!» И вот снимаем мы как-то очередную сцену, и Тодд подходит ко мне и говорит: «Слушай, ты играешь, как Де Ниро!» В переводе это означало — парень, заканчивай копировать мэтра! А я в ответ: «Да, я изображаю Де Ниро! Но я же тебя предупреждал, черт побери!» (Смеется.)
— И все же непонятно — уверены вы в себе или нет… — Во мне невероятным образом сочетаются упорство и жуткая неуверенность в себе.
Моя мама все время удивляется — отчего я такой сомневающийся? Она считает, что я слишком прибедняюсь. Ведь в детстве, говорит мама, тобой все восхищались, глаз оторвать не могли — какой, мол, чудесный мальчик! А теперь уж и подавно — с президентом в Белом доме ужинал, простые люди меня обожают, в прессе хвалят — и не только за очередную интрижку с какой-нибудь знаменитостью. Что еще надо? (Смеется.)
— Это правда, что вы живете с мамой — в Америке это вроде не принято?
— В январе умер мой отец. (Теперь Брэдли носит его обручальное кольцо. — Прим. ред.) И я сразу же, не задумываясь, предложил маме переехать ко мне в Лос-Анджелес.
Пять месяцев до самой смерти отца я жил у родителей в Филадельфии. По-моему, в этом нет ничего ненормального. По крайней мере, меня так воспитали, и в той среде, откуда я родом, все поступили бы точно так же. Я не маменькин сынок, просто у меня всегда были очень близкие отношения с родителями. И с сестрой Холли — она старше меня на шесть лет. Кстати, я собираюсь съездить с мамой в Париж на месяц — и тоже не вижу в этом ничего странного.
— Вам приписывают романы почти со всеми ведущими голливудскими актрисами — даже с самой Дженнифер Энистон. Не успели таблоиды объявить, будто вы были одним из кавалеров Оливии Уайльд после ее развода с мужем, как случилась «главная сенсация» — мол, Скарлетт Йоханссон на вас глаз положила…
— Ага!
Так оно все и было! Обхохочешься! Дженнифер я видел всего три раза — во время съемок фильма «Обещать — не значит жениться». Ну и остальные сведения о моей личной жизни примерно так же достоверны. (После развода с Дженнифер Эспозито актеру приписывали связь со многими звездами, но лишь недавно закончившийся роман с Рене Зеллвегер можно считать официально подтвержденным. — Прим. ред.)
— В фильме «Всегда говори «Да» главный герой не может ни в чем никому отказать. А вы можете ответить отказом любимой женщине?
— Я довольно упрямый тип. Не припомню случая, чтобы кому-либо из моих партнерш удавалось заставить меня постоянно с ними соглашаться.
Хотя в принципе я не люблю отказывать людям, мне это неприятно, и обычно я соглашаюсь оказать любезность или выполнить чью-то просьбу. Католическое воспитание — что с этим поделаешь? Этакое вечное чувство вины… Кстати, женщины не любят мужчин, которые всегда с ними соглашаются. Им нужны настоящие мужики, сильные и самостоятельные, а не ручные собачонки.
— В фильме «Области тьмы» есть экшен, а вы совсем не похожи на человека, который станет сам делать опасные трюки — даже если страховая компания позволит.
— Что вы, какие трюки! У меня в детстве была какая-то ушная болезнь, и врачи что-то там удалили. Я же обожал плавать и донырялся до того, что у меня в ухе образовалась дырка, или, по-научному, перфорация.
И с тех пор я не могу даже голову в воду опустить: при малейшем увеличении давления мое ухо — вместе с головой! — просто-напросто может взорваться. Поэтому, кстати, мне приходится постоянно использовать ушные затычки. Но ужаснее всего было в детстве: когда в летних лагерях все наслаждались играми в бассейне, я чувствовал себя мутантом…
— Тогда, наверное, и решили податься в актеры?
— Мой отец был страшным киноманом, а кинотеатр располагался как раз напротив нашего дома. К 12 годам я вместе с отцом пересмотрел все картины с Робертом Де Ниро и много таких шедевров, как, например, «Человек-слон» Дэвида Линча (между прочим, не по одному разу!). Я буквально жил этими фильмами месяцами, грезил, что называется, наяву.
Надо мной обычно смеялись, когда я своим тонким, еще не оформившимся голосом заявлял, что хочу стать артистом — в ответ на этот дурацкий вопрос, который обычно задают взрослые детям для проформы. Они думали: «Бедный мальчик — и он туда же!» Но в актерскую школу я пошел почти случайно — сделать это посоветовала девушка, которая мне тогда нравилась. Я бросил учебу в университете и поступил в школу актерского мастерства в Нью-Йорке. Там-то я впервые и встретился с Де Ниро — он пришел отвечать на вопросы студентов. Преодолевая робость, я заставил себя встать и тоже его о чем-то спросить. Несколько лет спустя я не прошел пробы на роль его сына в одном из фильмов. Но все-таки судьба нас свела… Если бы мне кто-нибудь сказал в свое время, что я буду играть на Бродвее в одном спектакле с Джулией Робертс, сниматься вместе с Майком Тайсоном (у боксера эпизодические роли в первом и втором «Мальчишниках». — Прим.
ред.), я бы послал этого типа куда подальше! (Смеется.) В общем, я получил гораздо больше, чем хотел… Но в то же время я чувствую, что еще не приступал к тому, что мог бы сделать.
— А чем вы увлекаетесь кроме кино?
— Ну, я неплохо умею готовить… Научился, когда в ресторанах работал — много я там времени провел! Еще я мастер по быстрому зажиганию свечей. (Улыбается.) Когда трудился швейцаром в одном шикарном отеле Нью-Йорка, там снаружи стояли канделябры со свечами — для красоты. И всякий раз, когда я открывал перед новым гостем дверь, а потом закрывал ее, свечи гасли. И тогда я бросался их зажигать. Забавное было занятие!
(Смеется.) Кстати, однажды я открывал дверь перед Леонардо Ди Каприо, мне даже до номера довелось его проводить и получить чаевые. Это было в тот год, когда вышел «Титаник». Помню, я подумал: мы с Лео словно с разных планет, между нами — целые миры. Но ведь так и было тогда…
— Ну теперь-то вы всем доказали, что и сами не лыком шиты?
— Еще как! Я написал письма всем, кто надо мной смеялся: «Ну что, видали, сукины дети?» (Смеется.)
