Когда моя подружка не смогла поступить с первого раза в МГУ, она возвращалась в родной город грустная, но решительно настроенная повторить попытку на следующий год. «Ничего, Москва слезам не верит», — единственное, что она сказала перед поездом. И это произнесла 17-летняя девушка, фактически подросток, которая могла бы вспомнить совсем другие фильмы и подобрать совсем другие слова. Зрительская любовь к Владимиру Меньшову и его картинам всегда была и остается безусловной. Его обожали все — от деревенских работяг до зажиточных домохозяек.
Чего не скажешь о членах политбюро или руководителях «Госкино». Даже «Оскар», которым режиссера наградили американские киноакадемики, из заветной статуэтки превратился для Меньшова в статую несвободы в родной и искренне любимой стране. Долгие годы ему приходилось терпеть от власть имущих кинематографистов и коллег то, что он называл емким словом «травля». Но прирожденный талант — не таракан, его не вытравишь едкими «химикатами» вроде цензуры и запретов на съемки фильмов с неугодными сценариями.
Феномен режиссера в том, что, будучи неподкупным правдорубом, принципиальным патриотом и «товарищем начальником», он мог бы купаться в ненависти. В зависти — бывало, купался, отсюда и бесконечные палки в колеса. Но в ненависти — никогда. Не зря киношные круги часто сравнивают с большим террариумом. Однако Владимир Валентинович стойко пережил все передряги. Его могли бояться, не понимать, но с определенной поры уже безусловно уважали и любили. Последние десятилетия он жил в тепле (во всех смыслах), понимании и уверенности в завтрашнем дне. Ему сходили с рук даже самые дерзкие выходки — может быть, потому, что в честность его убеждений верили, и не потому, что он блестящий актер. Как, например, было в 2007 году, когда Меньшов отказался вручать премию MTV за боевик «Сволочи», по сюжету которого дети-диверсанты выигрывали для товарища Сталина войну.
Он всегда боролся за правду — и в жизни, и в кино. Почему-то его принято называть исключительно режиссером с приставкой разной степени титулованности. А ведь при 5 собственных фильмах у него целых 117 ролей в кинокартинах!
В одной из первых из них Меньшов — образцовый председатель колхоза, борющийся за трудовую дисциплину. В строгости он держал не только своих героев, но и родственников — дома. «Мы не называли его «дедушка» — мы всегда говорили «дед», — рассказал на похоронах внук Меньшова Андрей Гордин. — Это человек, который настаивал на моем поступлении в Школу-студию МХАТ. Он считал, что эта Школа в первую очередь воспитывает людей. Что бы я ни делал в творческом плане или по жизни, я всегда думаю и буду думать, что бы об этом сказал дед». Мама Андрея, Юлия Меньшова, во время прощания была безутешна, а вот вдова Владимира Валентиновича держалась на удивление сдержанно. Пожалуй, она единственная знает, что «не верить слезам» — девиз не только героинь знаменитого фильма, но и его собственный. При виде плачущего человека Меньшову всегда становилось не по себе, за что многие упрекали его в жестокости. Он реагировал спокойно и даже немного свысока. «Есть люди такие, постоянно самоутверждающиеся, — рассуждал мэтр. — Люди, вечно доказывающие, что они — первые, лучшие, бесконечные. У меня этого, к счастью, нет. Если кто вдруг идеальный получился, то жизнь его обязательно поправит. Я далеко не идеален, но мне ни за что не стыдно, я сделал в жизни много хороших, достойных дел. И, как пел Высоцкий, «мне есть, что спеть, представ перед Всевышним…»
