Италия после Первой Мировой. Ветераны фронта, вернувшиеся в небольшой городок Сан-Джованни-Ротондо, поначалу обрадованные дому, милому дому, постепенно понимают, что тот стал не очень-то и мил. Провинция за годы войны обеднела, и теперь единственный вариант для возвращенцев — работать на богача, прибравшего к рукам земли и сколотившего себе костяк телохранителей вне закона из числа все тех же ветеранов, вовремя сообразивших, к кому примкнуть. Впереди выборы, и крестьяне, вдохновленные идеалами социализма, планируют изменить положение в обществе, но власти, понимая, чем пахнет, выслеживают и рассаживают сторонников коммунизма по тюрьмам. Тем временем в город приезжает молодой монах Пио, способный исцелять раны и мучимый не только виной за то, что не отдал долг родине, но и искушениями самого дьявола.
Тенденция российских прокатчиков локализовывать оригинальные названия фильмов с привязкой (или, вернее, примазкой) к известным тайтлам — не грех, однако за вот такое не лишним будет и покаяться. Само собой, новый фильм гениального маргинала американского кинематографа Абеля Феррары («Плохой лейтенант»), под конец жизни переехавшего в Италию, не имеет ни малейшего отношения и даже сходства с ехидным сериалом Паоло Соррентино с Джудом Лоу — ни стилистического, ни сюжетного, ни исторического. Вольная биография Пио из Пьетрельчины, самого «молодого» из канонизированных католических святых (таковым его признали в 2002 году), не включает в себя ни восхождение на ватиканский престол, ни таковые амбиции у священника, и тем более их не было в реальной жизни падре Пио (оригинальное название фильма именно таково). Без двух секунд богохульство, товарищи!
Тем не менее стоит признать, что даже такой подход в случае с этим фильмом почти оправдан: в конце концов, и сам Феррара, взявшись за экранизацию жизни одиозного священнослужителя (его называли шарлатаном, который выжигал стигматы на руках), многие факты переврал, а кое-где просто приврал. Впрочем, это и не байопик в традиционном смысле слова — Пио здесь вообще выступает, скорее, важным связующим звеном в истории о зарождении не только социалистического движения в Италии, но и прорастающих в народной борьбе зернах будущего фашизма. После «XX века» Бертолуччи снимать об этом что-либо обстоятельно, в целом, бессмысленно, но Феррара и не из тех, кто во всем видит тень монумента. «Молодой Папа» — это типичный для режиссера фильм, мимолетная, поэтическая зарисовка о борьбе с искушениями мирской жизни, сквозь которую прорывается нечто большее.
Самым монументальным тут выглядит безумец Шайа ЛаБаф, который не только самоотверженно сыграл центрального персонажа, но под конец съемок еще и принял католицизм. После его многочисленных скандалов и перфомансов это отчасти тоже выглядит как перфоманс, но не удивительно, если на деле мы видим исповедь: это актерская работа на разрыв, после такого либо и впрямь уверуешь, либо до конца жизни останешься тем грешником, которым был ЛаБаф последние годы. Однако его фигура не занимает и половины хронометража, и это явно сознательное решение.
Полудокументальный по форме, неореалистический, как фильмы Пазолини (о котором Феррара уже делал фильм), этот несовершенный сгусток сермяжной правды о том, что такое страна, пережившая войну и горе, говорит, что искупление вины — дело не сиюминутное: в идеале к нему придется идти до края горизонта. Для режиссера, под конец жизни вернувшегося на свою историческую родину, картина выглядит как тот самый долг, что он отдает своим корням. И вопреки всем несовершенствам фильма — от драматургической разболтанности до некоторой банальности — это ощущение возвышенности в низком и поиск тонкого в грубости и впрямь подкупают.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
