«Смешная девчонка» (1968) Уильяма Уайлера с Барброй Стрейзанд в главной роли, признанная одним из величайших мюзиклов в истории и внесенная Библиотекой Конгресса США в список Национального реестра фильмов, на фоне дерзких революционных шедевров конца 1960-х вроде «Бонни и Клайда» (1967), «Космической Одиссеи 2001» (1968) и «Беспечного ездока» (1969) выглядела откровенно старомодно уже в дни своей премьеры – примерно те же, о которых с любовью повествует тарантиновский ретро-хит «Однажды в Голливуде» (2019). Чего только стоит очаровательный архаизм в стиле «Унесенных ветром» (1939), способный дезориентировать современного зрителя, – продолжительная увертюра в начале и недолгий антракт в середине с закадровой симфонической музыкой на черном экране. Режиссер фильма, поставивший среди прочего знаменитые «Римские каникулы» (1953) с Одри Хепберн и широкоформатный пеплум «Бен Гур» (1959), отхвативший сразу 11 «Оскаров» (!), никогда не слыл ни смелым новатором, ни пытливым формалистом, скорее – наоборот. Вот и «Смешная девчонка», ставшая самой кассовой американской лентой 1968 года, смотрится спустя 55 лет как нечто спокойно-неторопливое, почтенно-тяжеловесное, знающее себе цену, а потому не спешащее удивлять публику и что-то ей доказывать.
Картина Уайлера не претендует на оригинальность истории. Она базируется на одноименном бродвейском мюзикле о становлении карьеры и личной жизни реальной американской комедиантки, певицы и конферансье Фанни Брайс, главную роль в котором исполнила начинавшая тогда Барбра Стрейзанд. По сути, фильм представляет собой кинематографическую адаптацию театральной постановки, позаимствовавшую у последней не только сюжет, но и ключевую актрису. С одной стороны, перед нами очередная вариация на тему «Золушки» и «Гадкого утенка», своеобразно обслуживающая оптимистический тезис «не родись красивой…» и оспаривающая консервативный тейк «где родился, там и пригодился». С другой – традиционный голливудский рассказ о человеке, стремящемся к заветной цели назло скепсису окружающих и вопреки объективным преградам. Cамый близкий пример из тех, что вспоминаются с ходу – Рокси Харт из мюзикла «Чикаго» (2002), сыгранная Рене Зеллвегер. Вместе с тем «театральная» линия истории – тема мечты – поначалу кажущаяся в картине Уайлера центральной, с развитием действия незаметно отходит на второй план и уступает романтической – теме любви.
В основном повествовании «Смешной девчонки» (огромном флешбэке, заключенном внутрь кольцевой композиции) до поры до времени все идет настолько гладко, что зрительский опыт невольно подсказывает: «Если сейчас все слишком хорошо, значит, потом будет очень плохо». Примечательно, что и сама Фанни чувствует этот тревожный подвох, около 35-й минуты фильма картинно восклицая: «Все так быстро, я еще недостаточно страдала!» Разгадка в том, что после стремительного превращения гадкого утенка из небогатого еврейского квартала в прекрасного лебедя, покорившего Бродвей, героине Стрейзанд приходится несравнимо тяжелее в роли Золушки. Другими словами, главные испытания судьба припасает ей вовсе не на пути к профессиональной мечте, как можно предположить сперва, но по дороге к любви и женскому счастью. Вкус не подводит Уайлера: накопив достаточно сценарных аргументов и экранного времени для (мело)драматизма, он обходится без избитых атрибутов жанра вроде внезапных нежелательных беременностей, выкидышей, адюльтера, предательства подруг, домашнего насилия мужа-тирана и подковерных интриг завистливых коллег. «Смешная девчонка» оказывается куда ближе к сказке-сновидению, чем к клишированным крайностям бытового реализма.
Внутри обозначенных сюжетов фильм затрагивает сразу несколько взаимосвязанных тем. Во-первых, показанная история свидетельствует о том, что индивидуальность, не вписывающаяся в рамки общепринятых стандартов и эталонов, не только имеет право на достойное существование, но и может добиться успеха, если будет достаточно талантлива, удачлива и, что не менее важно, настойчива. Игра слов, утраченная в переводе (Fanny – имя главной героини, funny girl – «смешная/забавная/веселая девчонка/девушка» c англ.), раскрывается после того, как на репетиции водевиля Фанни слышит в свой адрес: «Ты не похожа на остальных девушек, ты не вписываешься». То, что для других прогремело бы как роковой приговор, для нее превращается в вызов. То, что недальновидному театральному режиссеру кажется багом, требующим срочного устранения, протагонистка запросто преобразует в фичу, находящую отклик у публики. Иначе говоря, девушка не думает сдаваться и обращает хронические недостатки в конкурентные преимущества по принципу «смелость города берет». «Вы считаете меня уродиной? Отлично! Я стану уродиной, от которой зрители будут в восторге, единственной и неповторимой уродиной!» – так можно вкратце сформулировать творческую стратегию и секрет сценического успеха мисс Брайс. Выбор Стрейзанд на главную роль стал большой удачей проекта в том числе потому, что актриса столкнулась с похожими проблемами на заре собственной карьеры и в определенном смысле сыграла в «Смешной девчонке» саму себя. С этого ракурса чрезвычайно старомодная по форме картина Уайлера с сильным женским характером, перевернувшим игру и заставившим считаться с собой, внезапно оказывается прогрессивной по содержанию и созвучной дню сегодняшнему.
Отсюда прямо вытекает еще одна важная тема фильма. Когда Фанни, едва попав в труппу к бродвейскому корифею Зигфелду, сразу же нарушает субординацию и упорно перечит авторитетному боссу, рискуя с треском вылететь на улицу, такой ход кажется совершенно нелогичным. Но лишь на первый взгляд. Вскоре выясняется, что причиной столь парадоксального поведения служит не желание набить себе цену или выбить гонорар побольше, но чудовищная закомплексованность девушки, истоки которой следует искать в детстве и семье (шире – среде). Второй раз по ходу истории превратив исходный замысел постановщика в фарс без его ведома (представьте будущее начинающей актрисы, дважды вытворившей нечто подобное на глазах у зрителей в реальном театре), героиня Стрейзанд дает понять, что готова покорять подмостки, но только на своих условиях – тех, что продиктованы жирнющими тараканами в ее голове.
Базовое противоречие сценария, по которому персонаж, рвущийся к свету софитов и лучам славы, испытывает большие проблемы с самооценкой, осложняет его путь к профессиональной мечте и мешает счастью в личной жизни. Фанни не только подставляет Зигфелда, не найдя сил перешагнуть через укоренившиеся комплексы, но и некоторое время отказывает во взаимности Нику Арнстину, разглядевшему в гадком утенке прекрасную Золушку. Знакомое многим женщинам стремление не продешевить перед понравившимся кавалером и не показаться слишком доступной в ее случае наслаивается на «синдром самозванки», которую прежде никто не воспринимал всерьез: «Я этого недостойна, я этого не заслуживаю, это слишком хорошо, чтобы быть правдой». А потому неудивительно, что героиня Стрейзанд регулярно переводит в шутку сладостные комплименты ухажера, обрушивая его романтический пафос самоуничижением.
Наконец, «Смешная девчонка» наглядно демонстрирует, сколь причудливую роль в нашей судьбе подчас играют окружающие – случайные и не очень. При таком рассмотрении центральной фигурой ленты является Ник Арнстин: мы не знаем наверняка, как сложился бы путь героини, не появись этот человек на экране. О своем таланте девушка знала и сама, но красота, впервые подтвержденная любящим мужчиной, совсем другое дело. Оттого еще более волнующим становится финал фильма, где персонажи меняются местами и оказываются в позициях, противоположных завязке: обходительный джентльмен, который некогда помог малоизвестной дурнушке поверить в себя (как в звезду) и подарил ей лучшие минуты жизни (как женщине), согласившись на мезальянс, последовательно утрачивает удачу, положение, репутацию, свободу и надежду на светлое будущее. И если в начале истории их счастью препятствует лежащая на дне самооценка Фанни, то в конце – ущемленное самолюбие низвергнутого Ника. С наступлением полуночи Золушка остается Золушкой, чего не скажешь о принце. «Ты дал мне возможность почувствовать себя красивой», – с благодарностью признает героиня Стрейзанд, готовая стоять за Арнстина горой и идти ради него на разные жертвы. В этом смысле наиболее впечатляющей сценой, где блестяще реализованы подтекст и контекст, выглядит диалог бродвейской примадонны с репортерами: используя свое извечное оружие – (само)иронию, доведенную до совершенства годами тренировок, она умело защищает честное имя мужа под вспышками фотокамер, а сразу после – уходит прочь, едва сдерживая слезы. Так «смешная девчонка» на наших глазах превращается в сильную женщину и преданную жену.
Удачных эпизодов сродни этому в фильме немало. Многие из них решены в комедийном ключе, кроме того, авторы вовсю эксплуатируют функциональное преимущество мюзикла, позволяющего открыто транслировать внутренние переживания героев вовне, рассказывать зрителю о сокровенном в форме песни, чего лишены другие жанры: персонаж поет и раскрывает что у него на душе. Впрочем, большой уайлеровский стиль, выверенная сценическая хореография и забавные гэги вряд ли сработали бы, если бы не выдающаяся игра актрисы, с которой эта история ассоциируется давно и прочно. Барбра Стрейзанд в образе Фанни – идеальное попадание в сложнейшую роль с широким комедийным и драматическим диапазоном, предопределившее успех картины и дальнейшую карьеру открытой ею звезды. Не случайно, что именно последняя завоевала единственную «оскаровскую» статуэтку из 7 номинаций фильма на премию Американской киноакадемии. С тех пор Стрейзанд занималась политическим активизмом, породила собственный интернет-феномен («эффект Стрейзанд»), сочиняла и исполняла популярные музыкальные хиты, режиссировала и продюсировала кино и, как следствие, завоевала кучу престижнейших наград, включая второй «Оскар» (композиторский – за лучшую оригинальную песню), «Золотой глобус», «Эмми», «Грэмми», «Тони» и «Пибоди». Сегодня заокеанской знаменитости 81 год, она давно и по праву считается одной из наиболее успешных и авторитетных женщин в истории западного шоу-бизнеса, но для многих до сих пор остается все той же юной «смешной девчонкой» из 60-х, вот уже полвека мотивирующей зрительниц по всему миру верить в себя, искать свое счастье, самозабвенно любить и идти к цели, несмотря ни на что.
