В1983—1984 годах я работал в Индии. Уже не помню, по какому поводу меня пригласил на прием бывший председатель Верховного суда Индии Мирза Хамидулла Бег. Я познакомился с ним на конференции верховных судей, в работе которой участвовала делегация из СССР. Делегацию возглавлял зампред Верховного суда Смоленцев Евгений Алексеевич. Я сопровождал эту делегацию. Встречала гостей Индира Ганди. Для участников это был протокольный проход — несколько слов, рукопожатие, и делегаты проходили в зал. Иначе получилось, когда подошли мы. Между Индией и Советским Союзом всегда были особые отношения. У нас была всенародная любовь к Индии и Индире. Евгений Алексеевич стал высказывать мысли о будущем наших стран, я переводил. Индира Ганди отвечала. Она была маленького роста, мне показалась хрупкой, незащищенной. Черные брови выгнуты дугой, седая прядь волос, длинный нос, белоснежная улыбка. На ней не было украшений, ни бус на шее, ни цепочки, в ушах не висели серьги. Наконец она пожала руку Смоленцеву, потом мне. Ее ладная, гибкая, с длинными пальцами рука обхватила мою. Рукопожатие было теплым и энергичным. Мы отправились в зал заседаний. Индира открыла конференцию своей речью. Поначалу она говорила тихим, неуверенным голосом. Я недоумевал: про нее говорили — она блистательный оратор. Но постепенно ее голос креп, возвышался и наконец зазвучал с такой силой и убедительностью, что весь зал встал и рукоплескал ей. В ходе конференции я познакомился со многими судьями Индии, в том числе и с Мирзой Бегом. Это был крупный, солидный человек с мясистыми чертами лица, неожиданно улыбчивый, открытый и остроумный. Мы удивительно совпали и беседовали на самые разные темы, в том числе и по долголетию, хотя тогда этот вопрос не занимал меня, как теперь. Уж не знаю, как мы начали разговор о бывшем премьер-министре Индии Морарджи Десаи, он возглавлял Кабинет министров с 1977?го по 1979 год. Я рассказал Бегу, с моей точки зрения, смешную историю, которую я вычитал в журнале Time в 1978 году, когда работал в Танзании. Небольшая заметка под названием «Пей до дна, пей до дна» вызвала у меня приступ смеха. Автор, не скрывая издевки, сообщал, что Морарджи Десаи каждое утро натощак выпивал стакан собственной мочи. К моему удивлению, Бег отнесся к этому иначе и сказал, что я напрасно иронизирую и что Десаи принадлежит к людям, которые знают, что делают. Прием мочи вовсе не является извращением, как думают многие люди на Западе, а представляет собой метод лечения, называемый — и я впервые услышал это слово — уринотерапией. В 1979 году вышла книга Десаи «Естественное лечение», в которой он писал о лечении без лекарств, о целебности поста, о правильном питании, отдыхе и работе, о концентрации внимания, принципах йоги и аюрведы, о гидротерапии. Бег рассказал, что в 1979 году Десаи попал в авиакатастрофу. Самолет потерпел крушение при посадке. На борту находились 10 человек, из них выжили пятеро, в том числе Десаи. «Я уверен, — сказал Бег, — что Десаи доживет до глубокой старости». И он был прав. Десаи прожил 99 лет. Он родился в 1896 году, а умер в 1995-м. Я не собираюсь рассказывать о пользе уринотерапии, у меня был период, когда я следовал методу, и должен сказать откровенно, что по-настоящему ощутил себя счастливым и здоровым, только когда бросил это занятие, поэтому убеждать не буду. Рассказать хотел о другом. Бег пригласил меня на прием с обедом. Я пришел, он стоял в дверях, мы поприветствовали друг друга, он провел меня в комнаты и оставил на попечение двух своих дочерей. Мы не были знакомы. Это были стройные молодые девушки с длинными черными сверкающими волосами, с лицами выразительными и живыми. То ли опыт светского общения, то ли их естественная благожелательность, но через пять минут я ощущал: мы выросли в одном дворе. Они схватили меня под руки, потащили по комнатам, рассказывали о семье, отце, матери, бабушках и дедушках, показывали обстановку, альбомы с фото, книги, засыпали вопросами о Союзе. Подвели меня к столику, на котором стояли угощения. «Попробуйте, — сказала одна из них, — такого вы наверняка не ели». Она поднесла блюдо, на нем лежали прямоугольные кусочки пирога с желтым верхом. Я откусил, пожевал, ожидая чего-то необычного, но ничего такого не было. «Ну?» — спросили обе нетерпеливо. Я пожал плечами. «Вы едите золото!» — закричали они. «Золото?» — изумился я. «Да! Сверху — пленка чистого золота!» Я откусил еще, сосредоточился: на зубах вязкость, но такая пластичная, такая деликатная. Вкусно, но ничего металлического. «Настоящее золото?» — переспросил я. «Настоящее!» — «Если бы вы не с казали, я бы не догадался. Какой в этом смысл?» — «Это очень полезно для здоровья. Но самое главное — золото замедляет старение». — «Я всегда думал, что золото борется с бедностью, но уж никак не со старостью», — не поверил я. Они засмеялись: «Нет, это правда, это издревле известно». — «Значит, те, у кого больше всего золота, должны оставаться самыми молодыми? Съел килограммчик-другой — и старость тебе не грозит?» — «Нет, нет! — весело возражали они. — Золота надо совсем немного. Много — вредно». — «Золота много не бывает, — сказал я, совершенно не принимая их слова всерьез. — Я возьму еще парочку? Если не помолодею, так, может, получу золотое сердце». Они засмеялись: «О! Для этого не нужно золота. Нужно просто иметь сердце».
О золоте как средстве отодвинуть старость мы еще будем говорить. Но сегодня я отступлю от темы долголетия, мне известно одно действие с ладонью, которому приписывают интересный эффект. Если золотым пальцем, а таковым считается безымянный палец, каждое утро в течение минуты прорисовывать на поле Венеры три звена цепи, то такой человек притянет к себе золото (проще говоря, разбогатеет), но золото не будет иметь над ним власти (рис. 2, красным дана траектория движения пальца сверху вниз, а синим — снизу вверх). Действие выполняется безымянным пальцем правой руки по левой ладони.
