«Многое почерпнул из книги «Спецназ «Альфа»: дела и люди», которую перечитал не один раз. Я же понимал, что мне, как зрителю, любопытно было бы узнать, какими спецсредствами пользовались альфовцы. Говорил режиссеру: «Тимур, слушай, там у них есть какие-то ножи, которые стреляют. Это же интересно, это как в фильмах про Джеймса Бонда, нам стоит их показать. Круто выглядит, как портфель-дипломат в момент трансформируется в автомат». И что-то из спецсредств нам продемонстрировать разрешили...»
— Кирилл Андреевич, в вышедшем на экраны фильме «Командир» вы сыграли легендарного руководителя группы «Альфа». Чем вас привлек проект?
— Когда я познакомился со сценарием, то увидел в нем большой потенциал. Фильм основан на реальных событиях, а это всегда способствует быстрому эмоциональному подключению. Уже по сценарию я понимал, что будет интересная психологическая дуэль между моим героем и главарем террористов, дуэль, в которой ты не имеешь права ошибиться, потому что на кону стоят жизни детей. В основе ленты — история спасения заложников из захваченного террористами автобуса в 1988 году в городе Орджоникидзе. Тогда автобус с возвращавшимися после экскурсии детьми захватила банда Якшиянца. Помните, в свое время об этом уже сняли фильм «Взбесившийся автобус»?
— Как не помнить, если роль Якшиянца сыграл мой одноклассник, а ныне народный артист России Игорь Бочкин.
— Видите как. По мне, «Взбесившийся автобус» получился фильмом в большей степени о Якшиянце (в фильме героя зовут Павел Мелкоянц), потому что этот персонаж занимает основное время на экране, по ходу ленты мы узнаем его историю: как, ввиду каких обстоятельств он решился захватить заложников. А подлинными героями той истории были бойцы группы «Альфа» во главе с легендарным командиром Геннадием Николаевичем Зайцевым. До какого-то времени это военное подразделение Комитета государственной безопасности было секретным, мы не знали имен настоящих героев.
Имя Геннадия Николаевича тоже нигде не упоминалось — именно он около семи часов вел переговоры с террористом. И нашу картину с полным правом можно было бы назвать «Переговорщик». Разговор был трудным, приходилось постоянно торговаться за жизни детей, хотя возможность штурма была изначально — сотрудники «Альфы» стояли везде. Но это была не шахматная игра. Если в шахматах у игрока есть возможность отдать фигуру, сделать размен и в итоге выиграть, то здесь такая возможность была исключена, потому что дело касалось жизни детей. И это прекрасно понимал и главарь террористов: «Дети — наша валюта, гарантия нашей безопасности. Если мы их отдадим, умрем».
