Мы счастливо прожили тридцать лет. Если счастье длится так долго, к нему привыкаешь. Его не замечаешь, как пол, по которому ходишь. А когда в 2016 году рухнул самолет, в котором она летела, пол из-под ног исчез...
— Глеб Глебович, двадцать второго октября вышел фильм «Доктор Лиза», в котором вашу жену играет Чулпан Хаматова. Обрадовались, когда продюсер сообщил, что в роли Елизаветы Петровны снимется именно она?
— Все было не совсем так: это я предложил продюсеру взять Чулпан, поскольку видел в роли Лизы только ее. Они общались лично и дружили благотворительными фондами, поддерживали друг друга, перенаправляли пациентов. Я знал, что они очень близки по духу, но продюсер сомневался: «Вряд ли получится, у нее график забит на много лет вперед». Тогда я, хотя мы и не были знакомы, позвонил Чулпан, приехал в «Гоголь-центр», где она в тот вечер играла в спектакле. По его окончании мы побеседовали в гримерке, и она согласилась...
Чулпан предложила, чтобы меня сыграл поляк Анджей Хыра — видимо, она с ним раньше работала. Хороший актер, снимался у Анджея Вайды и действительно похож на меня, только десятилетней давности. Мы сделали общие фотографии — занятно на них смотреть.
Кстати, я и сам снялся в картине. То есть снялся — конечно, громко сказано. Я в жизни адвокат и в кадре появляюсь тоже в образе «коллеги», только спившегося. Меня в числе других бездомных кормит на вокзале Лиза. Захотел устроить этот маленький розыгрыш — вспомнил Хичкока, всегда появлявшегося в эпизодах собственных фильмов.
Меня удивило, насколько актеры талантливы! Конечно, Чулпан одного роста с Лизой и ее гримировали под Елизавету. Но как же точно она воспроизвела походку жены, жесты, манеру говорить! Поначалу мне даже было немножко не по себе... Для меня вообще эти съемки были чем-то невероятным: я же никогда не видел, как делаются фильмы, тем более не участвовал в их создании.
— Вы что-то советовали сценаристам, приезжали на съемки?
— Я много, хоть и косвенно, участвовал в процессе. Вносил поправки, предложения. Было так интересно видеть, как рождается сценарий! Мой папа был поэтом (Глеб Глинка — поэт, эмигрант второй волны, после Великой Отечественной остался в Европе, а в пятидесятые с женой и девятилетним сыном Глебом переехал в США. — Прим. ред.), и когда он сочинял стихи, это было глубоко личное, почти сакральное творчество. А сценарий, оказывается, коллективный труд! Уж не знаю, как на других картинах, но в нашем случае сценарист учитывал замечания многих людей и делал все новые и новые варианты на их основе.
Процесс оказался долгим и мучительным. Я просил переписать первые слова, которые произносит киношный Глеб. Мой персонаж, уткнувшись дома в бумаги, садится на диван — и вдруг под ним кто-то шевелится и вопит! Он отскакивает и кричит на английском матерное слово. Попросил поменять — очень уж слово грубое, я бы так никогда не сказал.
