На катке собралось человек сто малышни. Все в ярких курточках, шарфиках… Помню, как самозабвенно кружилась на своих маленьких коньках в этом цветном торжественном супе. Мама даже не видела, когда ко мне подъехали и я пропищала свою фамилию: «Бутырская».
Так меня, 5-летнюю малявку, приняли в прославленную школу фигурного катания ЦСКА. И только я начала тренироваться у Ирины Нифонтовой, как мне сразу повезло ухватить самую высокую ветку. Постоянно слышала, что я пример для подражания, самая лучшая, и ни капли не стеснялась.
Даже больше: когда тренерского внимания не хватало, я его вполне успешно требовала. Например, вместо того чтобы настраиваться на прыжок, я вопила на весь каток: «Ирин Геньгеньевна!» Для 5-летнего ребенка «Ирина Евгеньевна», особенно перед прыжком, сложновато давалось к выговариванию, поэтому орала как получалось… А тренеру не оставалось ничего, кроме как посмотреть на меня, хотя бы для того чтобы сделать замечание. После скучной жизни в садике, где я ничем не выделялась, на катке чувствовала себя звездой. Хотя, бывало, ругали, и чаще остальных детей я слышала: «Все, Бутырская! Чтобы мама завтра пришла» — и она, конечно, являлась. Каждый раз при ней я клялась вести себя хорошо, но надолго меня не хватало. Резалась на всякой ерунде. Например, тренер требует прекратить неудавшийся элемент и приступать к новому, а я упрямо продолжала пробовать сделать.
Работа проходит в группе, и если все уже закончили с прыжками и пошли разучивать вращения, а маленький осел Бутырская продолжает прыгать и прыгать, как тут на нее не ругаться?.. Я не могла успокоиться, пока не выполню. Меня выгоняли, а я не выгонялась, и так далее в довольно безобидном духе. Кроме того, мне казалось, что тренеру мое упрямство в глубине души нравится, сколь бы она ни ворчала. Я не была самой покладистой ученицей Нифонтовой, зато вполне могла считаться самой способной и настырной, что обычно приносит в большом спорте правильные результаты.
До сих пор я очень люблю рассказывать про Ирину Евгеньевну, потому что мне сказочно повезло попасть именно к ней.
Красивая, молодая, веселая, она обожала свою работу и любые проявления жизни. Поддерживала все наши инициативы, фонтанировала идеями, заражала своей неуемной энергией. Нифонтова по жизни энтузиаст, и я долгое время была уверена, что все тренеры такие, как она, что сыграло со мной впоследствии злую шутку.
Родители развелись вскоре после рождения моего младшего брата. Маме приходилось много работать, и я была очень самостоятельной маленькой спортсменкой. К семи утра ездила в ЦСКА из Строгино, из дома выходила как часики — без десяти минут шесть. Транспорт приходилось менять три раза, поэтому тренировка, по сути, начиналась задолго до того, как я попадала на каток. Москва тогда была совсем другой. Не могу вспомнить, чтобы кто-то меня напугал или как-то обидел.
