Только сейчас начал понимать, как мне везло в жизни. Моими учителями и партнерами были величайшие люди. Боже мой, ведь этого могло попросту и не случиться!
После того как Олег Табаков устроил праздник в честь моего 60-летия, я пообещал себе: никогда в жизни ничего подобного не повторится. Поэтому упросил нынешнего руководителя МХТ имени Чехова Константина Хабенского мое 75-летие в театре никак не афишировать. Не хотелось, чтобы из-за меня кто-то беспокоился, готовил поздравления. «Хотите сухим пайком все получить?» — спросил Хабенский. Можно расценивать и так.
Когда мне исполнилось шестьдесят, я в сотый раз сыграл с Евгением Мироновым спектакль «№ 13». В праздничном капустнике один за другим выступали все мои выпускники, шли поздравления и от театра «Современник», на сцене которого я начинал, и от МХТ имени Чехова, где к тому времени работал уже три года. И пели, и плясали, а Табаков стоял, опершись на спинку моего кресла, и категорически отказывался садиться: «Сегодня не меня гуляем!»
А потом был банкет — человек на двести! И все сидели — никакого фуршета. Я чувствовал себя неловко — не по чину пир. Но Табакову очень хотелось сделать все именно так — роскошно. И он полностью оплатил банкет.
Мне иногда говорят, что скромничаю, что даже по имени мне положено быть впереди — Авангард. Только вот Авангард я не всамделишный. Настоящим был мой старший брат — симпатичный парень, высокий здоровяк. Мама рассказывала, что когда шла с ним по улице, на него все девчонки заглядывались — думали, что брат с сестрой идут. Мама тогда была еще молоденькой и очень хорошо выглядела. Гибель сына, конечно, страшно подкосила ее здоровье...
Когда началась война, Авангард-первый учился в восьмом классе. Из Москвы семья поехала в эвакуацию в Сарапул. Там уже брату исполнилось восемнадцать лет, и его призвали в армию. Военное училище, куда его направили, находилось в семидесяти километрах от Сарапула — в городе Воткинске. По железной дороге, забитой военными эшелонами, мама с трудом добиралась проведать сына. Из училища за полгода Авангард написал ей 90 писем. И в каждом было столько нежности, столько ласки: «Здравствуй, моя маленькая мамочка...», «Мамочка, почему ты мне так редко пишешь?», «Мамулечка, пришли, пожалуйста, сухариков». Два года он не дожил до Победы — погиб в1943-м, в первом же своем бою, командуя взводом, защищавшим Курск. Для семьи его гибель была катастрофой, пережить которую трудно. Спасало то, что у мамы на руках был маленький ребенок — трехлетний Валерий.
