За кулисами собрались волновавшиеся за меня артисты. Ноги налились свинцом, говорю: «Не пойду! Не пойду, и все!» Оркестр замер, Рознер тоже заволновался. Вдруг чувствую, как кто-то с силой выпихнул меня вперед, и я внезапно оказалась лицом к лицу с публикой.
— Когда к нам в гости приходили папины друзья и коллеги, я исполняла номер, пользовавшийся неизменным успехом. Сидя на горшке, мурлыкала гимн Советского Союза, причем очень чисто — от первой ноты до последней. Слов, конечно же, не знала, но мотив выпевала точно. Гости чуть в обморок не падали, поскольку было мне тогда года три, а может и меньше.
Жили мы в Марьиной Роще, жили бедно. Мама родилась в семье слепых родителей. Мой дедушка самостоятельно выучился играть на скрипке, ходил по дворам, играл и пел. Пенсия по инвалидности появилась позже и была крошечной, а в семье росло трое детей. Дедушка по папиной линии не вернулся с фронта — пропал без вести, бабушка осталась с четырьмя сыновьями на руках. Как их вырастила, лучше не спрашивать. Но тогда почти все жили небогато.
В тринадцать лет, видя тяжелую обстановку в семье, папа не выдержал и пришел в воинскую часть МВД, где пробился к начальнику и попросил, чтобы его взяли на службу. Начальник усадил его в машину, отвез домой, а когда увидел, что семья буквально нищенствует, отдал распоряжение сшить для папы обмундирование по размеру. Еще помог устроить его в Мерзляковское музыкальное училище по классу барабанов.
Повзрослев и став прекрасным музыкантом, папа нередко получал приглашения играть в известных коллективах страны. Он трудился в МОМА — Московском объединении музыкальных ансамблей. Коллектив под его руководством играл на танцверандах в Измайловском парке, в фойе кинотеатров и концертных залов, в ресторанах. Папа был незаурядной личностью, невероятно музыкальным человеком, обладал хорошим чувством юмора и был прекрасным другом для многих, с кем общался. В 1957 году его пригласили играть в известный в ту пору коллектив популярных эстрадных артистов-куплетистов Шурова и Рыкунина. А еще в оркестр Эдди Рознера.
Мои родители поженились в раннем возрасте и прожили вместе до глубокой старости. Мама влюбилась в отца в тринадцать лет. Позже они сыграли свадьбу, родился мой брат Леонид, а через четыре года на свет появилась я. В нашей комнате стояло старенькое пианино «Красный Октябрь», и первые уроки музыки преподнес мне папа. Еще научил подбирать ноты и петь вторым голосом любую песню.
Когда мне исполнилось семь, родители отвели меня в музыкальную школу. Прослушивание вела комиссия. Педагог брала аккорды, а я, девчушка в коротеньком платьице с огромным белым бантом на голове, с точностью повторяла их голосом, причем выпевая каждую ноту. Потом спросили: «Можешь что-нибудь сыграть?» Я подошла к роялю и гордо заиграла «Чижика-пыжика». Педагоги были сражены и попросили позвать кого-нибудь из родителей.
