Как и большинству младших братьев, от старшего брата Вовы мне многое перепадало по наследству: куртки и ботинки, лыжи, старый велосипед, потертый кожаный портфель. Мы взрослели, но ничего не менялось, мне доставались его гитары, машины и... несбывшиеся надежды и мечты!
Когда только собирался появиться на свет, то даже не подозревал, сколько сюрпризов приготовил мне этот новый, неизведанный мир. Судьба уже подарила мне не одну, а целых три жизни, и никому не известно, что еще ждет меня впереди.
Родился я в семье морского офицера и потомственной московской дворянки — учительницы иностранных языков. Мои родители познакомились еще во время войны. Папе было четырнадцать, а маме — двенадцать. Немцы угнали их в Германию, но им каким-то чудом удалось бежать. После войны жизнь раскидала по разным уголкам необъятной родины. Как-то в нашем погребе я нашел огромный сверток с родительскими письмами друг другу. Они были пронизаны теплотой, нежностью и настоящей светлой любовью. В 1954 году в форме морского офицера, с кортиком, отец приехал в Москву с предложением руки и сердца, а уже через год на свет появился мой старший брат Володя. Через четыре года родилась сестра Иринка, а еще через два — я, Александр Кузьмин.
Нашу семью вдоволь помотало по военным гарнизонам от Балтийского до Баренцева моря. Вначале мы жили в Балтийске, потом переехали в Печенгу, в Мурманскую область: полярная и белые ночи, северное сияние, пушистый снег и тусклое солнце.
Позже, много лет спустя, мы с Володей гастролировали с концертами в Калининграде и решили съездить в Балтийск — город нашего детства. Без труда нашли свой дом и ахнули: он оказался таким маленьким! Недаром говорят: в детстве все деревья были большими. Заглянули в Володину школу, а вот где находился мой детский садик, он не помнил, хотя меня, трехлетнего, каждый день туда отводил. «Давай теперь я отведу тебя», — сказал я. Удивительное свойство памяти — забываю, куда положил телефон и бумажник, зато помню детство в мельчайших подробностях, например даже как звали усатого любовника соседки по площадке...
В Печенге, куда мы переехали после Балтийска, я провел самое прекрасное время моей жизни — от пяти до двенадцати лет. В школу детей возили на автобусах, потому что гарнизон был в семи километрах от поселка. Для взрослых это место было ссылкой, а для пацанов раздольем: мы стреляли из ружья, катались на танках, взрывали взрывпакеты, бегали в противогазах, запускали огромные воздушные шары. В школе Володе дали прозвище Звон, а мне — Звонок. Это был период его первой любви и первого ансамбля «Аэлита». Название придумала его девушка, вдохновленная одноименным романом Алексея Толстого. Девушка эта с красивой фамилией Самарская была старше брата на два года, жила и работала в Печенге на почте. Между ними вспыхнул страстный роман. Как только у Володи выдавалась свободная минута, он летел к ней на крыльях любви — на попутках или велосипеде. Мама, ни о чем не подозревая, удивлялась: «И что ты опять в эту Печенгу собрался? Медом там намазано, что ли?»
