«Девушка, а вы знаете, что пилить ногти при людях — неприлично!» — от окрика Мордюковой, нависшей надо мной в проходе автобуса, я чуть не уронила несессер и пролепетала: «Сломался, нельзя же так на открытие фестиваля… некрасиво…» — «Что за народ! Сидит и пилит!» — не сдавалась Нонна Викторовна. От стыда я замерла, мечтая слиться с обивкой кресла.
Что уж и говорить, припечатать Мордюкова умела! На том же фестивале через пару дней «пострадал» мой знакомый, надоедавший ей просьбами об интервью. «Не дам, — отрезала она. — Все вы журналисты — собаки!»
Многие, конечно, обижались. Или, уязвленные, краснели, как я со своим маникюром. Но почему-то сейчас такие истории — а рассказывать их про Нонну Викторовну можно бесконечно — вспоминаются не с досадой, а неожиданно с теплом. Оттого, думаю, что этот ее «горячий» характер был следствием целого набора качеств: открытости, непосредственности, темперамента. И без них невозможно представить себе Мордюкову, они были частью ее актерского (и, наверное, и человеческого) Дара.
Мне повезло часто видеть Нонну Викторовну — на фестивалях, банкетах, актерских тусовках. И она была такой всегда. Причем не только с нами, журналистами, или случайными знакомыми, но и со своими друзьями. Потому что она не пыталась что-то кому-то показать или доказать — просто оставалась собой.
Я помню, как на фестивале «Золотой Дюк» в Одессе актеры и журналисты уселись в автобус, чтобы отправиться на очередное мероприятие, а ехать не могут: Мордюковой нет. Послали за ней в номер гонца — близкую подругу Римму Маркову. Минут через пять та возвращается расстроенная. «Позвала?» — «Да я-то позвала, а она меня такими матюками обложила! Все, хватит!» Так и уехал автобус без Нонны Викторовны. А поздним вечером, выйдя из ресторана, где гуляла фестивальная тусовка, я вдруг услышала чье-то пение... Заглянула в аллею, а там бредут под ручку Нонна Викторовна и Римма Васильевна и душевно так выводят на два голоса: «Будто весна из странствий дальних / К нам возвратилась вновь. / Словно девчонки в платьях бальных, / Яблони вышли в ночь. / Вот и опять они нарядны, / Верят они, что счастье рядом, / Снова надеждой сердца их полны…»
В ноябре Нонне Викторовне исполнилось бы девяносто лет. Семь из них ее уже нет с нами. Но если вас спросят, кто ваша любимая актриса советского кино, кого вы вспомните первой? То-то и оно! Потому что она — своя. Наша.
