«И вы здесь!» — не смогла сдержать я раздражения, увидев на платформе Владимира Хотиненко. Разве могла предположить, что Володя специально вышел из вагона встретить меня и эта поездка перевернет мою жизнь...
Я очень не хотела ехать в Таллин. С мужем был разлад, я волновалась за сына, во ВГИКе уже начались занятия — нужно было читать лекции студентам. Но меня буквально заставили поехать вместо президента «Центра СКИП- фильм» в составе официальной делегации.
И вот иду вдоль вагона поезда и вижу Хотиненко! Он всегда вызывал у меня странную неприязнь. А тут еще на кинофестивале в Анапе критически отозвался о фильме «Шрам», где я была соавтором сценария. Ну, думаю, опять он, но деваться уже было некуда.
В дороге мы разговорились с актрисой Ольгой Кабо и очаровательной Ириной Рафаиловной Курдиной из Союза кинематографистов. На душе стало легко и весело от ее признания: «Девочки, вам когда-нибудь было под сто лет? Нет? Тогда послушайте меня: я начала жить, только когда освободилась от всех мужчин!» И я решила: «Хватит с меня семейной жизни. Я самостоятельная состоявшаяся женщина — доцент ВГИКа, вице-президент крупной кинокомпании, объездила полмира, преподаю в Америке в престижном университете...
Все, теперь мне нужна только свобода!»
Но, как говорится, человек предполагает, а Господь располагает.
Первый день в Таллине оказался очень насыщенным. Я страшно устала и рано легла спать. А за завтраком Ирина Рафаиловна пожаловалась:
— Твой поклонник несколько раз будил меня среди ночи.
— Какой поклонник?
— Хотиненко!
Оказывается, на рецепции перепутали наши с Курдиной номера и дали Володе неверный телефон. Он звонил, чтобы пригласить меня прогуляться по вечернему Таллину, и все время попадал к Ирине Рафаиловне.
Может, на том бы все и закончилось, если бы наша делегация не разделилась.
Кто-то поехал в Тарту, другие — в Пярну. Мы с Хотиненко оказались в одной группе, разговорились. Он рассказал, что набрал во ВГИКе свою первую режиссерскую мастерскую, а опыта работы со студентами нет... Проговорили всю дорогу. В какой-то момент Володя взял мою руку в свою, и я вдруг подумала: мне не хочется, чтобы он ее отпускал. От него исходили тепло, нежность, надежность — все то, что я успела забыть за последние годы моего брака.
«Если мне повезло, то ты ко мне относишься», — сказал Володя, и я задумалась: что же он имел в виду? В той поездке мы почти все время были вместе. В Таллине у меня появилась какая-то окрыленность, как в детстве, когда каждое утро встречаешь с предчувствием чего-то хорошего.
Мое детство не назовешь обычным советским.