Уиллем Дэфо: «Я стал актером, потому что плотник из меня никакой»

«Если кто-то из нас набедокурил, отец приводил нарушителя в свой кабинет, где висела картина...
Мария Обельченко
|
19 Сентября 2021
Уиллем Дэфо. Фото
Уиллем Дэфо
Фото: Legion-Media

«Если кто-то из нас набедокурил, отец приводил нарушителя в свой кабинет, где висела картина фламандского художника «Счастливая семья». Папа ставил шалуна перед этой картиной, снимал ремень и лупил, приговаривая: «У тебя есть выбор — или быть членом счастливой семьи, или получить вот это», — рассказывает актер.

Актер-трансформер — так называют Уиллема Дэфо, одного из самых значительных артистов своего, да и, впрочем, любого из поколений. Суперзлодей из «Человека-паука», Ван Гог, Христос, психиатр, убийца — он сыграл полторы сотни самых разных героев, разве что не самого себя — хорошо воспитанного уроженца американского Среднего Запада из протестантской семьи. Начинал Дэфо свою карьеру в экспериментальных театрах, известных в театральных кругах, но коммерчески не слишком состоятельных. Первый раз должен был сниматься в кино у гения 1980-х Майкла Чимино, в 1980 году, но тот уволил его за смех над рискованной шуткой одного из членов съемочной группы. Зато в том же году Кэтрин Бигелоу, будущая жена Джеймса Кэмерона, увидев Дэфо на театральной сцене, пригласила в свою картину «Без любви». За ней последовали «Жить и умереть в Лос-Анджелесе», «Взвод», «Миссисипи в огне», «Дикие сердцем», «Английский пациент», «Американский психопат», «Антихрист», «Отель «Гранд Будапешт» — всего более 140 ролей.

— Любопытно, что вы один из немногих актеров высшего уровня, кто еще ни разу не появлялся в телесериалах последнее время. Вы сноб в этом смысле?

— Нет, я совсем не сноб. Но меня не соблазняет «золотой век» телевидения, о котором сейчас все только и говорят. Да, во множестве случаев туда утекают настоящие таланты. В телевидении есть нечто комфортное. Вы словно бы на время обзаводитесь тесным кругом друзей и находитесь в этой теплой компании эпизод за эпизодом. А когда речь о двух часах экранного времени, то есть о полнометражном фильме, такого комфорта для актера не существует. Это всегда вызов, борьба, конфликты... И, соответственно, гораздо больше возможностей изменить идею фильма и свой собственный взгляд на нее. Телепроекты основаны прежде всего на писательской, сценарной части. Характеры и нар­ратив — главное. В кино же границы возможностей гораздо шире, на мой взгляд. На телевидении правят бал шоураннеры, а режиссер всего лишь вспомогательная фигура, поэтому их часто меняют. Я же отношусь к тем актерам, кто любит отдавать себя в руки режиссеру, пытаясь погрузиться в его представления о фильме, роли, соответствовать им. В этом состоит моя свобода, мое служение, мое удовольствие.

— Расскажите немного о своей семье, мы так мало о вас знаем.

Уиллем Дэфо с Тоби Магуайром
С Тоби Магуайром в фильме «Человек-паук». 2002 г.
Фото: Legion-Media

— Я вырос в семье с пятью сестрами и одним братом. Семеро нас было у матери, медсестры, и отца — он был хирургом. Родители вместе работали. То, что мне предназначалось, взял на себя мой брат — стал врачом. И почти все мои сестры стали медиками. Ну а я получил шанс делать что-то другое, то, что хотел. Родители редко бывали дома из-за работы, и у нас царил вечный хаос. Мама готовила сразу на неделю. Запекала, например, огромный кусок мяса и клала в холодильник. А мы отрезали от него понемногу и ели всю неделю.

Родители с возрастом стали очень набожными. Мы ходили в церковь, и это, пожалуй, то немногое, что мы делали всей семьей. Этика протестантов была очень важной для отца. Он постоянно повторял: «Вы должны произвести здоровое потомство!» Никакого алкоголя в доме. Даже кофе не пили. Никаких сладостей. Для нас взбитые сливки и пирожные были верхом блаженства, вернее, даже чем-то вроде наркотика — ну как все запрещенное и малодоступное.

Если с кем-то из детей возникала проблема, отец, вернувшись с работы, приводил нарушителя в свой кабинет, где висела картина фламандского художника — одна из немногих ценных вещей в доме. Она называлась «Счастливая семья». Папа ставил шалуна перед этой картиной, снимал ремень и лупил, приговаривая: «У тебя есть выбор — или быть членом счастливой семьи, или получить вот это». Конечно, мы отвечали, что хотим быть членами счастливой семьи.

Отец умер в 97 лет, два года спустя после матери. Я спросил его перед самой смертью: «К какому ты пришел выводу — что такое жизнь?» И он ответил: «Жизнь — это испытание». Понимаете теперь, каким он был человеком? Благодаря брату, который принял на себя «удар», я поступил в университет, на отделение драмы. Но бросил учебу на втором курсе и присоединился к независимой театральной компании. Родители, правда, не слишком сопротивлялись моему решению: «Если ты точно будешь знать, чего хочешь добиться, мы тебе поможем». И махнули на меня рукой, хотя всех сестер и брата заставили отучиться по полной программе. Я подрабатывал, чтобы было на что жить, хотя и знал, что стоит только позвонить домой, и мне пришлют деньги. Мне казалось очень романтичным жить от заработка к заработку. Вначале я собирался строить карьеру в коммерческом теат­ре, но, побывав в маленьких театральных студиях, загорелся желанием играть только в таких. И вот меня взяли в качестве плотника в труппу очень известного в то время экспериментального театра, где я вскоре стал актером, потому что плотник из меня оказался никудышный.

— И там познакомились со своей будущей женой Элизабет Леконт...

Уиллем Дэфо с супругой
С супругой Джадой Колагранде на церемонии вручения премии «Оскар». 2019 г.
Фото: Legion-Media

— Да, она была художественным руководителем этой театральной группы. Главным режиссером. Все было непросто, потому что ради меня она порвала со своим партнером, тоже членом труппы, и мы все жили в одном лофте какое-то время, разделив его на две части... (Уильям и Элизабет прожили вместе 27 лет, у них родился сын Джек. — Прим. ред.) Но мы так и не поженились официально. Хотя я всегда был за то, чтобы оформить отношения. Для Элизабет брак означал форму собственности, контроль. Что ж, я уважал это... Но со временем начал испытывать все большую потребность в какой-то официальности. Становилось все более сложно жить, всякий раз повторяя: «Да, я с этим человеком, но мы не женаты». Особенно с учетом моих частых поездок на съемки, далеко и на­долго. Когда много путешествуешь один, нужно принять четкое решение насчет того, моногамен ты или нет. И его придерживаться.

— И в 2005 году вы встретили свою нынешнюю жену Джаду Кола­гранде, итальянскую актрису и режиссера...

— Я встретил ее в Риме, на улице. Знал Джаду по ее фильмам и через общих друзей. Предложение сделал в кафе во время обеда. Спросил, хочет ли она выйти за меня замуж прямо завтра. Позвонил в мэрию, мне там сказали, что если успеем в ближайшие два часа прийти и зарегистрироваться, то завтра они нас поженят. Мы быстро туда побежали. И поженились на следующий день в присутствии двух свидетелей. С тех пор я живу на две страны. Нью-Йорк и Рим — мое сердце принадлежит этим двум городам. Хотя Нью-Йорк очень изменился, и часто мне кажется, что в нем остались только мои воспоминания и тени прошлого... В Италии до сих пор очень сильны традиции. Это и благословение, и груз одновременно. В Нью-Йорке все иначе. Никаких традиций, кроме разве той, чтобы зарабатывать как можно больше денег. Ну и конечно, это город, где уживается множество культур и нет никаких определенных правил. Но есть возможности — вам дают шанс вступить в новую жизнь. За это я и люблю Нью-Йорк. Кстати говоря, когда я из театра, где чувствовал себя очень комфортно, ушел в кинематограф, мне многое казалось очень странным. С социальной точки зрения, с актерской все было знакомо. Например, то, что я постоянно слышу разговоры о домах, гонорарах, яхтах, лошадях, агентах. Я-то думал, что, как и в моей прошлой театральной жизни, надо обсуждать книги, живопись, музыку. Как сказал однажды Джек Николсон: «Думаю, у тех, кто родился раньше меня, была более плодотворная жизнь».

— Многие актеры говорят, что нашли позитивную сторону в карантине — смогли в кои-то веки отдохнуть и побыть с семьей...

— Я был в штате Миссисипи на съемках фильма Пола Шредера «Холод­ный расчет», когда все это началось. Работу, естественно, прервали, и я поехал в Нью-Йорк, а потом улетел в Италию, как бы это ни казалось неразумно (Италия в то время была самой горячей точкой в эпидемии вируса). Я получил прекрасную возможность быть со своей женой, готовить еду, смотреть кино, учиться... Учил итальянский. Сколько лет его учу — и все-таки не владею в совершенстве. Изучал веданту, разновидность индийской философии. Надо развиваться, нельзя останавливаться в своем духовном росте.

Уиллем Дэфо с Робертом Пэттинсоном
С Робертом Пэттинсоном в фильме «Маяк». 2019 г.
Фото: Legion-Media

— Наверное, у вас есть определенные требования, когда соглашаетесь на роль...?

— Их немного, и они очень простые. Мне нужны соковыжималка и хороший кофе. Мой утренний ритуал всегда, без исключения — и дома, и на работе, — начинается с медитации и йоги. Не менее полутора часов. Иногда приходится ради этого вставать в три часа утра. Но я не возражаю. А еще у меня есть привычка, и вот этот ритуал я тоже не нарушаю почти никогда — веду уже лет сорок дневник. Видимо, я продукт определенного времени, и никуда от этого не деться. Но мои записи очень прак­тичные, не философские. Записываю шутки, телефонные номера, напоминания себе оставляю, интересное, если что услышал, увидел. Собираю забавные фотографии, билеты, банкноты из разных стран, вырезки из газет. Дневников накопилось столько, что я часть храню в гараже, они не помещаются на книжных полках в моем кабинете. Но это ни в коем случае не заготовки для мемуаров. Тем более что некоторые записи и прочитать уже нельзя: сырость, перепады температур, строчки наложились одна на другую, листы склеились... И вдруг неожиданно проступает одно или два слова, и они кажутся очень значимыми. Одно время я даже хотел устроить что-то типа галереи дома — обвешать стены разными фрагментами из дневников... Могло получиться красиво, хотя и немного, конечно, чудно...

— Жаль, что не собираетесь писать мемуары — такого интересного чтения нас лишаете... Но вы сами-то свои дневники перечитываете?

— Нет, никогда. Не люблю возвращаться в прошлое и смотреть назад... Я часто думаю об Анне Маньяни, легендарной итальянской актрисе. Как ее пытались уже в определенном возрасте правильно осветить — чтобы не так заметны были морщины, складки... А она всякий раз возмущалась: «Черт вас всех побери, я заработала эти морщины честным трудом!»

— В принципе, вы могли бы вести значительно более легкую жизнь. Не сниматься уже в сложных физически и концептуально картинах...

Уиллем Дэфо
«Актерская профессия очень подвержена риску выгорания. Как и все в жизни, как и сама жизнь. Нужно все время себя вытаскивать из зоны комфорта» «Того». 2019 г.
Фото: Legion-Media

— Действительно! (Смеется.) Зачем я, например, провел две недели на жесточайшем холоде в канадской Новой Шотландии на съемках этого странного-странного фильма «Маяк»? Или мучился на съемках Ларса фон Триера... Но мне это нравится! И не потому, что я мазохист. Для меня сложная работа означает, что я в очередной раз покину общий строй, нарушу порядок, сложившееся мнение, устоявшуюся систему ценностей... Но не ради самого по себе исключения из правил или разнообразия. Нет, просто это не позволяет окончательно закостенеть.

Так вот, когда я согласился на эту авантюру с «Маяком», пришлось жить в рыбацкой хижине. Ветер, дожди, дикое безлюдье. Вставал еще затемно, встречал рассвет. Разводил огонь в очаге, готовил еду. Научился вязать, как мой герой, сохранять трубку зажженной под проливным дождем, хранить тепло. Простая жизнь, и хотя я совершенно не планировал «включать» эту штуку — Метод, или систему Станиславского, но и впрямь почувствовал себя абсолютно одиноким человеком, испытывающим еже­дневно массу трудностей... Что и требовалось для этой роли. Ну взять, например, сцену, где меня заживо хоронили. Никому не рекомендую! Играть нечего, лежишь и испытываешь клаустрофобию от встречи со своей будущей смертью. Борешься с дыханием, с ощущением удушья, отчаянием последних слов... В общем, наелся я в тот день земли...

— Как вы на этих съемках сработались с Робертом Пэттинсоном? Любопытная из вас актерская пара вышла в этом любопытном и странном фильме...

— Я не был знаком ни лично с Робертом, ни с его ролями до этой встречи. Но я знал, что у него очень необычная внешность, и думал, что с его стороны было очень умно и тонко использовать свою славу, чтобы получить шанс сниматься в авторском кино. У нас с ним оказались разные подходы к работе. Я, например, люблю репетировать. А Роберт нет, он входит в нужное состояние непосредственно перед началом съемки, причем самыми оригинальными способами. Но ведь единого учебника с правилами игры не существует. И наверное, его метод в данном случае пошел на пользу характерам обоих наших героев.

— Роберт Пэттинсон, к удивлению многих своих фанатов, действительно выбрал путь, который и вы давно предпочли. И у него получилось...

Уиллем Дэфо
«Ван Гог. На пороге вечности». 2018 г.
Фото: Legion-Media

— Знаете, актерская профессия очень подвержена риску выгорания. Как и все в жизни, как и сама жизнь. И для актера это опасная ловушка. Набор трюков, рутина. Нужно все время себя вытаскивать из зоны комфорта. Но я вовсе не рисковый человек. Мне кажется, у меня здоровое чувство... непокоя. Я чувствую потребность в разнообразии. Некоторые роли, кстати, остаются со мной надолго, а некоторые — навсегда. Например, «Последнее искушение Христа» Мартина Скорсезе. Или «Ван Гог...». Или съемки в Аушвице — четыре месяца мы там провели, работая над картиной о холокосте «Триумф духа».

— И все же вы иногда не отказываетесь появиться в блокбастерах, типа «Лиги справедливости Зака Снайдера», «Человека-паука», или вот в недавнем диснеевском фильме «Того» — семейном приключении, весьма далеком от ваших типичных авторских проектов...

— Дисней — одна из причин, почему я стал актером. Одно из самых ранних моих воспоминаний: лежа на животе перед проигрывателем, я слушаю диалоги и песни из мультфильмов. Что касается съемочного процесса в этой работе, то мне будто бы было мало «Маяка». Еще севернее понесло — канадские горы, там снимали «Выжившего» с Ди Каприо. Очень холодно и очень красиво... Впервые меня позвали в блокбастер в 2002 году на роль суперзлодея — Зеленого Гоблина в «Человеке-пауке». Друзья изумлялись: «Как, неужели в фильме по комиксам снимешься? Ты это серьезно?» Забавно сейчас вспоминать. (На эту роль тогда пробовались Николас Кейдж, Джон Траволта, Билл Пэкстон, Роберт Де Ниро и другие актеры. — Прим. ред.) В «Человеке-пауке» многое делалось еще по старинке, вручную, так сказать. А несколько лет тому назад я целых пять месяцев провел в Австралии на съемках «Аквамена». В подвешенном состоянии напротив зеленого экрана. Практически не стоял на твердой земле. Это притворство в чистом виде и требует развитого воображения. Я, конечно, предпочитаю «физическую» работу.

— У вас есть завистники?

— У меня никогда не было близких друзей-мужчин. Это единственное, что я могу сказать. Так получилось, что самые важные отношения в жизни у меня складывались всегда с женщинами. Может быть, оттого, что фактически меня воспитали сестры. И это было прежде всего сексуальное обучение. Сестрицы были чертовски озабочены этим вопросом, когда я был еще совсем маленьким. Они мне нашептывали разные вещи, которые я ужасно не хотел слышать в свои шесть лет. (Смеется.) Как-то раз я решил поделиться этими знаниями о птичках, пестиках и тычинках со своими сверстниками. Так они меня чуть не побили. А сестрицы только смеялись и продолжали меня просвещать... Девочками я стал интересоваться лет в четырнадцать. И когда вошел во вкус, пустился во все тяжкие. Но, скорее, в теории. Подружка у меня в то время была всего одна. Родители, кстати, несмотря на суровую протестантскую этику, которую они к тому времени очень активно исповедовали, относились к сексу весьма расслабленно. У нас в доме была комната с телевизором, и мы приводили туда на свидания своих подруг, а сестры — бойфрендов. Родители справедливо полагали, что лучше заниматься этим в доме, чем бог знает где, в машинах и так далее. И никогда не заглядывали в эту комнату и не следили, смотрим ли мы телевизор или нет. Молодцы они... Своему сыну я никогда не давал советов о женщинах. Он должен был сам найти свой путь. Я, как отец, служил ему, наверное, примером, хотя, возможно, и не самым лучшим...

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Астрологический прогноз на апрель 2024 года
«Завершающийся март оказался месяцем, невероятно увлекательным с астрологической точки зрения. Но предстоящий апрель готов побить его рекорд. Судите сами!» — говорит практикующий ведический астролог Ирина Орлова.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог