Олег Ефремов: Почему самые подлые удары ему наносили люди из его же театра?

О талантливом артисте, человеке и руководителе МХАТа вспоминает его помощница Ирина Корчевникова, ныне директор Театра кукол С. В. Образцова.
Инна Фомина
|
08 Марта 2018
Олег Ефремов и Татьяна Доронина
Олег Ефремов и Татьяна Доронина в фильме «Три тополя на Плющихе». 1967 г.
Фото: РИА НОВОСТИ

«Ефремов хотел не разделить МХАТ на два театра, а создать «Объединение МХАТ». Но тут начались многочисленные собрания, подозрения, несогласия, взаимные обвинения. Кто-то кричал, что в таком объединении мастерские будут работать только на Камергерский, а половина труппы останется не у дел. И все это время Татьяна Васильевна Доронина молчала — сидела далеко не в первых рядах, слова не брала, просто слушала», — вспоминает Ирина Корчевникова, многолетняя помощница Олега Ефремова, а ныне — директор Театра кукол С. В. Образцова.

— Ирина Леонидовна, много лет вы проработали во МХАТе рядом с Ефремовым. Были свидетельницей и драматических событий с расколом МХАТа на два театра: «старый» в Камергерском переулке и «новый» на Тверском бульваре…

— Я пришла работать в Московский художественный театр в электротехнический цех, я ведь по профессии инженер (через несколько лет я стала помощником Олега Николаевича, потом замдиректора театра). Историческое здание в Камергерском тогда готовилось к закрытию на реконструкцию. Чтобы внедрить самые современные театральные технологии, была задумана грандиозная перестройка. Достаточно сказать, что здание по линии занавеса разрезали и всю тыловую часть передвинули в глубь двора на 24 метра, чтобы разместить 12-метровый сценический круг и другую сложную машинерию. А для отвода грунтовых вод в земле пришлось залить огромную бетонную чашу вместо обычного фундамента. 

Все предложения передавались тогдашним руководством постановочной части Олегу Николаевичу, которого всегда интересовали реформаторские идеи. Он готов был работать с так называемой «развитой» сценой. Сохранилось видео, на котором Олег Ефремов и заведующий постановочной частью и идеолог реконструкции Вячеслав Ефимов стоят на подъемнике, и видно, что за ними — пустой провал на месте задней стены театра. Стройка затянулась на десять лет, и в какой-то момент работы практически совсем остановились. Дело сдвинулось с мертвой точки, когда к власти пришел Горбачев. Ефремов обратился к Михаилу Сергеевичу с просьбой о завершении работ по историческому зданию, и, как по мановению волшебной палочки, за два последующих года реконструкция была завершена. Реформатор Ефремов и реформатор Горбачев услышали друг друга.

Александр Калягин с Ириной Мирошниченко
«Самое большое сомнение у начальства в спектакле «Так победим!» вызвал исполнитель роли Ленина: Калягин был новым лицом в лениниане, к тому же играл почти без грима» Александр Калягин с Ириной Мирошниченко в фильме «Старый Новый год». 1980 г.
Фото: LEGION-MEDIA

— Но как все-таки вышло, что на Камергерский переехали не все, а половина труппы во главе с Дорониной осталась на Тверском бульваре?

— Интересно, что Доронина, кстати, до сих пор считает виновником раздела Анатолия Смелянского — завлита МХАТа. Но это не так. Раздел театра произошел из-за немыслимо большой труппы — 175 человек. На сцену выходили далеко не все, и многие талантливые актеры среднего поколения оказались в вечном простое. Ефремова это мучило, он очень много думал: как исправить ситуацию, как всех актеров занять работой — в общем, как реформировать неповоротливый коллектив. И у него возникла идея разделить труппу — часть играла бы в Камергерском, другая — в филиале на улице Москвина. 

Здание на Тверском бульваре, где в период реконструкции театра работала труппа, предполагалось передать Театру дружбы народов, который впоследствии стал Театром Наций. Мастерские, цеха были бы общими. Идея Ефремова состояла в том, чтобы создать «Объединение МХАТ» с двумя труппами. При этом у каждой был бы свой главный режиссер. Все эти соображения Олег Николаевич излагал актерам. Даже вышло постановление министра культуры по поводу создания «Объединения МХАТ». Но тут начались многочисленные собрания, подозрения, несогласия, взаимные обвинения. На одном из таких собраний Олег Николаевич назвал имена режиссеров, которые могли бы возглавить вторую часть труппы. Среди кандидатур были, например, Владимир Богомолов, Кама Гинкас и Всеволод Шиловский, в то время активно работавшие во МХАТе режиссеры. Но Олега Николаевича не услышали. Кто-то кричал, что в таком объединении мастерские будут работать только на Камергерский, а половина труппы останется не у дел. И все это время Татьяна Васильевна Доронина молчала — сидела далеко не в первых рядах, слова не брала, просто слушала. Но когда произошло разделение, лидером МХАТа на Тверском стала именно она.

— Интересно почему?

— А кто еще мог? Там никого больше подходящего не было — с именем, с авторитетом. Доронина — народная артистка СССР, замечательная актриса, имеющая опыт руководящей работы в качестве секретаря парторганизации, она всегда стремилась к лидерским позициям. Формально Татьяна Васильевна выступала против разделения труппы. Когда министр культуры Захаров пришел в театр и заговорил на эту тему, она ему даже сказала: «Да у вас партийный билет надо отобрать за такие предложения!» Но в итоге получилось не разделение на две труппы в одном объединении, как хотел Ефремов, а полный раскол, два разных театра.

Олег Ефремов и Иннокентий Смоктуновский
«Ефремов взял во МХАТ потрясающую Розу Сироту, которая очень глубоко разбирала с актерами роли. Смоктуновский говорил: «Актером меня сделала Роза Абрамовна...» Олег Ефремов и Иннокентий Смоктуновский в  фильме «Берегись автомобиля». 1966 г.
Фото: МОСФИЛЬМ-ИНФО

— Правда ли, что из здания на Тверском по приказу Ефремова тайно вывезли на грузовиках все декорации и костюмы? Эту версию не раз озвучивали те, кто пошел в театр работать с Дорониной…

— Это фантазии тех, кто подогревал возникшую ситуацию. Театр в Камергерском вывез только то, что по документам отошло «старому» МХАТу в Камергерском. Как он мог бы вывезти остальное? Ведь и декорации, и костюмы юридически за кем-то закреплены, это же государственное имущество. Директора долго сидели и обсуждали, что из постановок кому отойдет, соответственно делились и декорации. И кстати, знаменитую «Синюю птицу» оставили Дорониной, потому что многие актеры, которые были там заняты, ушли в ее труппу. Так что на самом деле никого не обделили. Именно поэтому театр Дорониной не закрылся ни на день, там продолжали идти спектакли. А у Ефремова шли свои…

— Имя Олега Николаевича обросло многочисленными мифами. Трудно разобраться, что правда, а что нет. Например, некоторые рассказывают, что Ефремов был аскетом, что дома у него даже люстры не было — висела голая лампочка без абажура.

— Смешно! Это действительно всего лишь миф. У Ефремова была прекрасная квартира на Тверской с отличной мебелью, с большими зеркалами, с огромной кухней. Он, кстати, ее перестроил: сдвинул одну стену, чтобы увеличить площадь и поставить на кухню большой прямоугольный стол, за которым собирались его друзья, актеры. Позже Олег Николаевич купил раскладные стульчики, и в его гостиной помещалось довольно много народу — там проводились репетиции, встречи с драматургами, актерами, композиторами — создателями спектаклей. А еще в доме Олега Николаевича имелось очень любимое гостями дорогое массажное кресло, которое он купил во время наших гастролей в Тайбэе. И одевался Ефремов очень хорошо. Просто все привыкли видеть его в мятых кепочках — он их любил. Но одежда — костюмы, пиджаки, куртки — у него всегда были замечательные.

— Еще говорят, что он был жестким, авторитарным руководителем, часто не отпускал своих актеров на съемки…

— Это ерунда. Ефремов прекрасно понимал, что театральные актеры — даже заслуженные и народные — получают мало. Даже мы, инженеры, зарабатывали больше! А съемки давали возможность подработать. Снявшись в одной картине в главной роли, артист мог купить машину. Но при этом мало у кого из актеров возникало желание бросить трудовую книжку на стол ради того, чтобы полностью уйти в кино. Но если по каким-то другим причинам актер все-таки хотел уйти, Олег Николаевич его не удерживал. Он мог быть недоволен этой ситуацией, потом долго ее переживал… 

Татьяна Доронина и Александр Лазарев
Татьяна Доронина и Александр Лазарев в фильме «Еще раз про любовь». 1968 г.
Фото: РИА НОВОСТИ

Кстати, в таких случаях Ефремов никогда не повышал голос, не выходил из себя. У него только напрягалась шея и желваки ходили по скулам, и по этим признакам можно было понять степень его волнения. При этом Олег Николаевич сразу, без лишних слов, подписывал поданное заявление об уходе. А как по-другому?! Иначе получается шантаж: написать заявление, чтобы на самом деле что-то себе выторговать? Вот этого Ефремов не мог терпеть. Что касается Олега Борисова, тот пришел во МХАТ, когда переехал из Ленинграда в Москву. Олег Николаевич специально «под Борисова» пригласил Льва Додина для постановки пьесы «Кроткая». На этот спектакль ломилась вся Москва, Борисов плотно вошел в репертуар Художественного театра, но через какое-то время обратился к Олегу Николаевичу с просьбой о постановке для него спектакля по пьесе Мережковского «Павел I». Еф­ремов прямо, как он всегда поступал, сказал Борисову, что в планах театра такого спектакля нет. А тот обиделся и написал заявление об уходе. Затем он сыграл Павла I в спектакле Театра Советской армии.

А с Евстигнеевым вышло вот как: Евгений Александрович очень много играл во МХАТе, да и его жена Ира Цывина работала у нас. Но помимо МХАТа Евстигнеев был еще занят в антрепризах, которые в то время только начали появляться, — в постановках «Вишневый сад» и «Игроки-XXI». Олег Николаевич сложно относился к новому явлению, не понимал, как это актеры собираются «на один раз». Он все-таки воспринимал театр как семью, как товарищество, где у каждого актера интересы театра на первом месте. 

Кроме того, Евстигнеев еще очень много снимался в кино. И Ефремов все эти подработки разрешал. Но в какой-то момент Евгений Александрович сам понял, что его больное сердце не выдержит такие сумасшедшие нагрузки. И написал заявление, чтобы уйти — нет, не из театра, а из штата. Евстигнеев просто перешел на договор, а из МХАТа, в сущности, не уходил, продолжал играть во всех своих прежних постановках. И кстати, последний свой спектакль «Игроки-XXI» в постановке Сергея Юрского сыграл на нашей сцене. Помню, в тот вечер у Евстигнеева было отличное настроение. Они с Ирой рассказывали, что завтра улетают в Англию — делать Евгению Александровичу операцию на сердце. А через несколько дней пришло страшное сообщение, что Евстигнеева не стало, операции он так и не дождался. Возможно, все эти события в представлении многих людей переплелись воедино, и возник миф, что Ефремов уволил Евстигнеева, а у того сердце не выдержало.

Евгений Евстигнеев
«Евстигнеев помимо МХАТа был еще занят в антрепризах и очень много снимался. Но в какой-то момент понял, что его больное сердце не выдержит такие сумасшедшие нагрузки. И написал заявление, чтобы уйти — нет, не из театра, а из штата...» Евгений Евстигнеев в фильме «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен». 1964 г.

— Еще ходят легенды о том, что, готовя новый спектакль, Ефремов буквально погружал актеров в материал, и репетиции иногда занимали чуть ли не год…

— А вот это правда. «Застольный» период, когда Ефремов собирал артистов у себя в кабинете или дома и день за днем рассказывал им о драматурге, об эпохе, длился по много месяцев. Олег Николаевич всегда досконально знал материал, которым в тот момент занимался, и насыщал своим знанием участников спектакля. Он был сума­сшедший книгочей. На гастроли брал с собой просто неподъемный чемодан. Там лежал презентабельный костюм, личные вещи, а остальное место занимали книги. И читал он их очень быстро, буквально проглатывал... 

Его очень уважали и пушкинисты, и чеховеды, часто приглашали на свои конференции — даже они признавали Олега Николаевича настоящим знатоком. О Чехове Ефремов знал абсолютно все. Мне кажется, он даже ассоциировал себя с Антоном Павловичем. Не случайно Ефремова пробовали в кино на роль Чехова — я видела фото: потрясающее сходство. Но в результате в картине снялся не он... Ефремов словно считал своим долгом проехаться по всем чеховским местам. Добился, чтобы театр отправился на гастроли на Сахалин, ведь Антон Павлович несколько месяцев провел там. Кстати, труппа до Сахалина долетела, а вот декорации одного из спектаклей («Московский хор») где-то застряли. Мы выкручивались как могли...

— Известно, что правой рукой Ефремова была Роза Абрамовна Сирота…

— Это была уникальная женщина, она очень глубоко разбирала с актерами роли, буквально препарировала их. Очень многие были ей обязаны и благодарны. Например, Иннокентий Смоктуновский говорил: «Актером меня сделала Роза Абрамовна». Сирота и Смоктуновский вместе работали в Ленинграде, в БДТ у Товстоногова, и Иннокентий Михайлович считал, что многие роли на той сцене получились благодаря ей. Во МХАТе у актеров в ходу даже была такая поговорка: «пойду поработаю Розой Абрамовной», что значило: «буду работать над ролью, разберу ее по крупицам»… А потом Ефремов взял эту потрясающую женщину к себе во МХАТ, и она стала настоящей его единомышленницей.

— Расскажите, а как происходила приемка спектакля во времена Ефремова?

— Перед премьерой любой спектакль в любом театре обязательно отсматривало партийное начальство. В случае со МХАТом это был министр культуры со своей свитой. Например, сложная история была с приемкой спектакля «Так победим!» по пьесе Михаила Шатрова, который готовили к очередному съезду партии. Это пьеса о Ленине, но спектакль получился очень необычным. Ленин смотрелся не памятником, а живым человеком, живущим в бешеном ритме. Вращающийся круг сцены, постоянно меняющиеся декорации, актеры, ни минуты не стоящие на месте, создавали метафору непрерывно работающего мозга вождя революции. 

Ирина Корчевникова с сыном Борисом
Ирина Корчевникова с сыном Борисом. 2000 г.
Фото: из личного архива Ирины Корчевниковой

В спектакле играли Смоктуновский, Невинный, Любшин, Щербаков. Самое большое сомнение у начальства вызвала фигура Калягина в роли Ленина (кстати, с Александром Александровичем над этой ролью работала Роза Сирота). Ведь существовал привычный круг исполнителей роли вождя в театре и в кино — Смирнов, Штраух, Каюров, Лавров, — многократно согласованных во всех инстанциях. А тут новое лицо — Калягин, к тому же он играл почти без грима. Но в итоге спектакль вышел, пользовался огромной популярностью, его на ура принимали не только у нас, но и в Австрии, и в Венгрии… Образ Ленина, созданный Александром Калягиным, вошел в число лучших театральных ролей XX столетия.

— То есть Ефремов умел уговаривать чиновников?

— Не уговаривать, а убеждать. Он обладал удивительной харизмой, которая действовала на всех — и на женщин, и на мужчин, и на простых зрителей, и на министров. Так что невыносимые условия, которые создавали Ефремову чиновники, — тоже миф. Самые подлые удары ему всегда наносили люди из его же театра. В 80-е годы несколько актеров написали в Министерство культуры мерзкое письмо: мол, афишу МХАТа украшают авторы на букву «Г». Только раньше это был Горький, а сейчас — Гельман… Такой вот антисемитский выпад. А у нас и правда шло много спектаклей Александра Исааковича: «Обратная связь», «Заседание парткома», «Наедине со всеми» (видели бы вы, как там Олег Николаевич с Таней Лавровой играли, просто невозможно было оторваться!). А еще шли пьесы Рощина, Шатрова… Тогда на письма было принято реагировать. И Олега Николаевича вызвал замминистра, который, кстати, к нему хорошо относился, они были на «ты». Чиновник сначала поговорил на нейтральные темы, а потом мягко перешел к сути письма. Олег Николаевич спросил: «Знаешь, какая между нами разница?» — «Какая?» — «Ты антисемит, а я нет». Поднялся и вышел из кабинета. И ему это в очередной раз сошло с рук.

— Одной из последних постановок Ефремова стал «Борис Годунов». Знаю, что в нем играл и ваш сын, известный телеведущий Борис Корчевников

— Да, он играл мальчика, читающего молитву. Боря участвовал и в других спектаклях МХАТа, и Ефремов считал, что у него большое актерское будущее. Но сын одновременно поступил в Школу-студию МХАТ и на журфак, надо было выбирать. И 1 сентября Боря пошел в МГУ, о чем не жалеет ни он, ни я, хотя его студенческий билет Школы-студии МХАТ я храню до сих пор… Ну а Годунова играл сам Олег Николаевич. Самозванца — по очереди Миша Ефремов и Андрей Панин. Кстати, Андрея Ефремов очень любил. Правда, отзывался о нем так: «Прекрасный актер, но об этом знает только первый ряд». Имея в виду, что у Панина проблемы с дикцией, и дальше первого ряда трудно было порой разобрать его речь. Панин знал этот свой недостаток, постоянно боролся с ним, и со временем ситуация улучшилась. 

Олег Ефремов с Людмилой Зайцевой
«Ефремов обладал удивительной харизмой, которая действовала на всех — и на женщин, и на мужчин, и на простых зрителей, и на министров...» С Людмилой Зайцевой в ленте «Здравствуй и прощай». 1972 г.
Фото: RUSSIAN LOOK

Любопытно, что когда Андрей говорил стихами, например в «Годунове», все было четко. Спектакль был сложно принят критикой, но при этом все понимали, что это очень мощная постановка. Как жаль, что последний выход Ефремова на сцену не запечатлели на пленку! Монолог «Достиг я высшей власти» он и раньше играл великолепно. Но тут Ефремову уже трудно было дышать — за кулисами стоял аппаратик с кислородом, к которому он в перерывах подходил и «поддыхивал». Когда же на сцене Олегу Николаевичу не хватало воздуха, он делал паузу, потом снова брал дыхание и продолжал. И слова Годунова наполнялись особенно глубоким смыслом. Играя эту роль, Ефремов вложил туда и много собственных размышлений, переживаний, говорил и о себе, и о том, как трудно вообще быть у власти. В его жизни было много непростых решений, которые приходилось принимать и за себя, и за людей, за которых он отвечал, и за судьбу театра. В какой-то степени он уже не принадлежал себе…

— Как вы думаете, Ефремов понимал, что это его последняя роль?

— Конечно, нет! И мы не понимали — думали, что еще много впереди. Ведь Олег Николаевич не жаловался и даже жил один. До сих пор помню тот май 2000 года. Пят­надцатого я пришла к Олегу Никола­евичу домой — уточнить, едет ли он с театром на Тайвань. Там помимо спектакля «Дядя Ваня» был запланирован и его со Смелянским мастер-класс. Я понимала, что для Ефремова вряд ли возможен такой далекий перелет. Но все-таки пришла уточнить. Олег Николаевич сказал: «Езжайте, а я здесь, в Москве, буду репетировать «Сирано де Бержерака» с Витей Гвоздицким. Вернетесь, и выпустим премьеру». То есть он строил планы на будущее. 

Девятнадцатого, когда театр еще не ­уехал, Ефремов выступил на панихиде по Ангелине Степановой. А после нее повез к себе домой Андрея Мягкова и Диму Брусникина, чтобы в очередной раз обсудить реформу театра — в тот момент он их видел режиссерами МХАТа. Ефремов же был реформатор до мозга костей, ему постоянно нужно было все перелопатить, переделать… Двадцатого он поехал в Мелихово, в музей Чехова, — Олег Николаевич очень любил это место. Ничто не предвещало беды… Мне кажется очень важным, что тогда удалось получить для Ефремова место на Новодевичьем рядом со Станиславским. Как однажды сказал Смелянский, «им есть о чем поговорить»… Я считаю, что в том, что после ухода Олега Николаевича театр живет и процветает, — главная заслуга самого Ефремова. Он все силы, всю жизнь отдал на то, чтобы его любимый театр не останавливался в развитии, не умирал, чтобы у МХАТа была жизнь и после него. И ему это удалось…

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Великий пост 2024: как правильно соблюдать и меню на каждый день
В 2024 году Великий пост, который является самым строгим и главным из всех постов в православной традиции, начался в понедельник — 18 марта и заканчивается Великой Субботой — 4 мая.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог