– У вас прошлый год и начало 2020-го вышло не очень удачным. Вы развелись, потеряли близкого человека, проект «Остров героев» на ТНТ стал для вас способом перезарядиться, испытать новые эмоции?
– Для меня новый год всегда начинается не с 1 января, а с 13 мая – дня моего рождения. Это период некой трансформации, когда ты анализируешь свой прошедший год, определенные достижения или потери, строишь новые планы. Мой год начался в не очень позитивном ключе. В день моего рождения умерла моя бабушка – очень близкий для меня человек, я все детство провела у нее, она меня воспитала. Я не ожидала этого, это все произошло на моих глазах… Так что год начался с такой великой потери, я долго не могла прийти в себя. А потом уже был разрыв со вторым близким человеком - с Кириллом. Я не могла понять, почему со мной это происходит и Бог отнимает у меня близких людей, к чему все это должно привести. «Остров героев» для меня стал островком спасения. Когда меня пригласили на проект, это была для меня некая отдушина и мотивация. Мне всегда было интересно, смогла ли бы я выжить в таких условиях. Смогла ли бы моя физическая подготовка взять верх над другими и смогла ли бы я выжить в коллективе людей, с которыми в обычной жизни никогда не общалась. Ведь участники «Острова героев» – абсолютно разные люди. Вообще интересно узнать, на что ты способен. Потому что, когда организм находится в экстремальных условиях и стрессе, ты от себя очень многого не ожидаешь! Оказывается, способен на большее, нежели думал. Или же наоборот. Ты слишком уверен в себе, но твой мозг, твое тело и твой разум доказывают совсем обратные вещи.
– Что было самым сложным на проекте? Обычно люди описывают психологические проблемы с другими людьми.
– Самым сложным было уехать
и оставить ребенка. Конечно, он остался с бабушками, с дедушками, с крестными и
нянями. Все было хорошо, я не беспокоилась насчет его безопасности и
благополучия. Но родители меня поймут – срабатывает какой-то материнский
инстинкт, и страшно, что с тобой может
случиться все, что угодно. Нас предупредили, что остров изучен и что каких-то
опасностей, которые могут привести к трагедии, в принципе на нем нет. С нами
работала группа МЧС, спасатели, врачи. За себя я была спокойна. Но я знаю свою
выдержку, я очень сильный человек, я бы
не сдалась.
Я помню момент, когда мы с
ребятами переправлялись в лодке на остров и я увидела, что запустили дрон. Рассудила:
скорее всего, до берега нам предстояло доплыть самостоятельно. И это, наверное,
минут 40… Каждый человек взял с собой одну вещь, которая пригодится на острове.
Кто-то взял фонарик, кто-то веревку. В
любом случае, эти вещи помещались в твой dry bag за плечами.
Я взяла большую кастрюлю, чтобы готовить. И когда нам в рупор крикнули: «А
теперь плывем!», все стали быстро выпрыгивать из лодки, потому что тот, кто
доберется до острова первым, получит жемчужины (это своего рода валюта в этом
проекте). Так вот я прыгнула последней, потому что застряла в спасательном
жилете. И прыгнула с кастрюлей! Это было самым сложным. Я пыталась каким-то
образом с ней плыть (просто так этого не сделаешь, она наполняется водой и
тонет). Я надевала ее на голову – но тогда было ничего не видно, я ей жонглировала, аккуратно пускала ее по водной
глади и за ней плыла. В зубах держала крышку от этой кастрюли. После 15 минут
такого плавания, когда уже не чувствовала ни рук ни ног, хотела дать сигнал спасателям. Но я говорила
себе, что я не слабачка, что не могу доплыть без кастрюли, ведь я подведу всю
команду. Я была ответственна за нашу кухню! Понимала: пусть я приплыву не
первая, но я ее дотащу. Она тонула, я ныряла с рюкзаком за плечами, доставала
ее, выливала воду и снова плыла. Это было очень сложно! Я приплыла четвертой. И
считаю, что с учетом всех сложностей это было отличным результатом.
Психологических проблем с другими людьми у нас не было. Я сразу подружилась с
Томой (Тамара Турава), мы нашли общий язык еще в аэропорту и так весь проект
дружили. Я могу сказать, что если я дружу, то отдам последнюю рубашку за друга.
Так и было. Я не могла ни проголосовать против нее, ни предать. Я всегда была
за нее. Также подружились мы и с Сережей Косенко. Но, к сожалению, я была
долгое время слепа, а человек делал не очень приятные вещи за моей спиной, хотя
говорил, что дружит со мной. Я потом об этом узнала, и мне было очень
неприятно.
– Были ли вы готовы к первобытным условиям?
–Я понимала, на что иду, но если честно, то не настолько! Я думала, что за кадром редакторы будут как-то нам помогать, давать хлеб, например, или шезлонг, чтобы поспать. Не тут-то было! Первые 3 дня мы вообще ничего толком не ели, только кокос, который нашли. У парней было полуобморочное состояние без еды. Мы думали, что будет немного проще. Но нам сказали: ешьте все, что найдете. Мы варили суп из мелких крабов, которые ползают под ногами. На острове не было ни одной пальмы, я нашла лишь одну – маленькую банановую. Бананы на ней были зеленые, мы просто жарили их на костре, и это было самое вкусное блюдо, которое может быть, по вкусу похожее на картошку. Нам выделяли 2 литра воды в сутки на восьмерых. Когда один из участников сказал, что не может мыть голову в соленой воде, потому что нужна пресная, мы чуть не убили его. Но отсутствие еды для меня не настолько критично, если честно. Это было не самым сложным на острове. Самым сложным было спать на голой земле в кромешной темноте. Первые 2 дня мы не могли развести костер, потому что лил дождь. Мы лежали на пальмовых листьях, старались как-то сгруппироваться, чтоб согреться. В первую ночь уснуть было вообще невозможно, потому что по тебе ползала вся живность, которая там была. Крабы, игуаны, какие-то змеи, везде все шевелится. Ты постоянно смотришь, прислушиваешься, боишься. А еще ужас, когда ты просыпаешься и видишь на себе укусы, которых вообще не чувствовал. Оказывается, на этом острове живут песчаные блохи. Они прозрачные и незаметные, и как бы ты ни закрывался и какими бы средствами ни пользовался, они все равно прокусывают. Помню, однажды проснувшись, я поняла, что у меня искусано не только все тело, но и лицо. Было ощущение, что у меня ветрянка, все лицо было в красных точках от укусов. Тогда я испытала сильный психологический стресс, хотела уехать домой. Мне сказали, что здесь на острове у каждого свой психологический барьер. Просто нужно его преодолеть. В моем случае – это проблема с внешностью: ты привык видеть себя ухоженным, а здесь ты в ссадинах и царапинах, в укусах, без челки и прически вообще, без средств гигиены, без косметики. Я в итоге приняла себя настоящей, если можно так сказать.
– Умели ли до проекта приготовить пищу на костре, что-либо собрать?
– Я выросла в Самаре, рядом у нас Волга. И мы часто отправлялись на острова, жили в палатках. Я люблю такие походы. В них тоже были первобытные условия, так что определенные навыки я получила: собрать палатку, разжечь костер и приготовить на нем еду. Но это все были цветочки по сравнению с тем, что я испытала на «Острове героев».
– Чем вы поразили своих соплеменников? Совершили ли поступок, который от вас мало кто ожидал?
– Я помню одно задание, когда нужно было огнивом разжечь костер, но не просто разжечь, а сделать так, чтоб загорелась веревка и в результате определенных манипуляций поднялся флаг (лучше посмотрите, как это будет в эфире). Задание осложнялось сильным ветром, нужно было определить его направление, силу, порывы, нужно было чувствовать ветер и костер. Я справилась первая. И вот этого как раз многие не ожидали. Я просто разобралась в механике, поняла, как именно надо все сделать, как разложить сухие ветки, как сделать так, чтоб костер разгорелся – и все произошло так, как надо. Еще было задание, в котором надо было кидать кольца с дальнего расстояния и попадать ими на штыри. И у меня тоже получилось это сделать лучше всех. Я готовила, меня называли «мать кухни». Мне нравилось кормить людей, добывать еду. Но на самом деле каждый проявил себя в определенной мере и степени. У нас была очень крутая команда.
– Сейчас, наверное, джунгли и море кажутся чем-то далеким. Как переживаете самоизоляцию?
– Как бы мне сейчас хотелось оказаться на том острове! Сейчас все мы находимся во всемирной драме, и у каждого начинает, что называется, «ехать крыша». Впрочем, я не жалуюсь. Мы находимся не в квартире – сняли дом за городом, мы можем дышать воздухом и жарить шашлык, ездить на квадроцикле. Все это развлечения, которые заставляют взбодриться. Мы сняли этот дом ради ребенка, я не могла представить, что сын будет гулять в радиусе 100 метров от дома просто на тротуаре. Мы объединились с Кириллом (бывший муж Нелли – Прим. ред.) и сняли дом. Здесь все протекает теплее, логичнее и душевнее. Потому что когда въезжаешь в город, то перед глазами предстает картинка полного апокалипсиса: пустые улицы, люди в масках. Картина эта ужасна…
– С кем пережидаете карантин, помимо сына, конечно?
–Кирилл, наша няня, плюс в двух домах от нас живут друзья: они здесь находятся постоянно, у них свой загородный дом. Еще к нам приехала крестная Мирона. В общем, все хорошо. Я не одна с ребенком, со мной те люди, на которых можно положиться, в которых я уверена и с которыми очень хорошо, душевно и тепло.
– Что особенно невыносимо на карантине?
–Сказать, что невыносимо, не могу. Сложно в том плане, что до карантина у меня была очень активная жизнь. Были проекты, съемки, бизнес. Но по правилам сейчас его пришлось закрыть. Раньше я была постоянно в движении, постоянно в разъездах. Сейчас же больше приходится сидеть дома, заниматься делами дистанционно. Для домоседов, у которых жизнь особо не изменилась, незаметен этот скачок. Но мне заметен. Я люблю друзей, путешествия, мероприятия и презентации. Сейчас даже наряжаться некуда: постоянно пижамная карантинная вечеринка. Иногда, когда ребенка уложу спать, бывает, и слезы могут появиться. Но я думаю, что скоро все это закончится, при условии, что люди будут более дисциплинированы. И мы тогда поймем, что именно нужно ценить.
– Сейчас всех женщин волнует один и тот же вопрос: не придется ли расширять дверной проем, чтобы выйти из дома после карантина. Вы набрали лишние килограммы или удается держать себя в форме? И, если да, то как?
– Я не буду врать, конечно, набрала. Самоизоляция – это психологическая травма, потому что ты переживаешь за свою семью и своего ребенка, когда в мире происходит такой ужас. Любой психолог скажет, что в такой ситуации нужно себя разгружать и баловать. Но у нас есть место, где можно позаниматься спортом: побегать, поприседать. Приходится балансировать: немного набрал, немного скинул. Тем более что скоро мой день рождения. Мне нужно выглядеть на 100 баллов. Поэтому рот придется закрыть на замок.
– Что сделаете первым делом после того, как все закончится?
– Сразу начинаем вести записи в моей студии по наращиванию ресниц. У меня очень много клиентов, которые уже не могут без бровей и ресниц. Поэтому первым делом я поеду в свою студию, чтобы все восстановить и реабилитировать. Все мои мастера тоже ждут, когда выйдут на работу. Несмотря на то, что мои девочки находятся дома и не работают, я продолжаю выплачивать им зарплату. Так что первым делом – студия, затем хочу слетать с Мироном в Самару навестить бабушек и дедушек. А потом я сделаю татуировку, созрела для этого.
– Что произошло между вами и Кириллом? Вы сохранили отношения ради Мирона?
– Да, мы сохранили дружеские отношения ради Мирона. И сейчас мы все вместе находимся в самоизоляции. Мои родители развелись, когда мне было 4 года. И они не общались вообще, даже не здоровались. Я такого не допущу, я сделаю все ради сына, ради того, чтобы он был счастлив и всегда видел папу и маму. Вне зависимости от того, появится ли у меня или у Кирилла новая семья, он не будет испытывать голод тепла и доброты. У него не будет нехватки общения с папой или мамой, он всегда будет видеть нас в хорошем настроении, мы всегда будем готовы поддержать друг друга. Мы изначально сошлись с Кириллом на почве дружбы. Для меня мужчина первоначально должен быть другом. На этом ките и завязываются очень серьезные отношения. И несмотря на то, что мы разошлись с ним как мужчина и женщина, мы остались очень хорошими друзьями и партнерами (у нас совместный бизнес). Нам всегда есть о чем поговорить, о чем помолчать и есть кого любить – это наш ребенок. Мы как мудрые люди сейчас вместе – и бесценно видеть счастливые глаза ребенка.
– В начале года поговаривали, что у вас новая любовь. Это правда?
–Нет, новой любви у меня нет. Пока мое сердце закрыто. Но может быть все что угодно. Когда-то я считала, что у нас очень сильный брак и наш паззл сошелся, но в итоге мы потеряли какие-то элементы. Сейчас я сравниваю нашу семью с искусственным кислородом: его отняли, и каждый дышит сам по себе. Пока я не могу представить, что познакомлю Мирона с кем-то другим, не могу представить, что у меня появится новый мужчина.
Смотрите шоу «Остров героев» с 23 мая в 19.00 на ТНТ.
