Конфискованное начало

Рассказывает Звягинцева Надежда Михайловна.
Владимир Финогеев
|
25 Декабря 2015

Медсестра Валентина Николаевна Кухаренок проводила меня к Звягинцевой Надежде Михайловне. «Мне бы, родная, укол от диабета сделать», — обратилась к ней Надежда Михайловна. Действительно «родная», подумал я, потому что с первого взгляда и с первого слова ощущаешь в Валентине Николаевне отзывчивость, доброту, сердечное отношение. «Сейчас сделаем», — улыбнувшись, произнесла она и вышла. Я усадил Надежду Михайловну к столу, нанес краску на руки, появилась медсестра, сделала укол, исчезла. Сняв отпечатки, я приступил к расспросам. «Когда вы родились?» — «Отмечаю пятого августа». Я ждал, что Надежда Михайловна назовет год рождения. Пауза затянулась. «А год?» — наконец спросил я. «Год? Да бог его знает. Я чувствую, что мне под девяносто. А сколько точно, кто ж это может знать?» Я был несколько удивлен таким ответом. Причина вскоре разъяснилась. «Записано вроде, что в 1928 году я родилась, а так, нет ли, не знаю». — «Это почему же?» — спросил я, теряясь в своей недогадливости. «Родителей не помню. Меня из дома младенцев передали в детский дом. Фамилию мне дали Чайковская, по композитору, имя от Крупской, отчество тот, кто меня записывал, дал свое. Дату рождения на глазок определили». — «Вот оно что», — протянул я. «Да, Крупская у нас была мама, папа — Ленин, все девчонки так считали». — «А все-таки, может, какие-то «картинки» появляются, лица, всплывают имена? Ничего не помните?» — «Ничего не помню». Мы погрузились в молчание. Странное дело. Человек живет с постоянной тайной своего происхождения без на­дежды ее раскрыть. Где он родился, кто его родители, что с ними случилось? Хотя 1929—1930-е годы — это начало коллективизации, первая волна репрессий. Исчезнуть тогда было легко. Я прервал молчание: «Где находился детский дом?» — «В Оренбургской области, село Нововасильевка. Дом был расположен в саду. Росли яблони, груши, вишни, летом окно откроешь и достаешь. Жили хорошо, кормили хорошо. Никто нас не обижал. После детского дома нас отправили в ремесленное училище на Урал, в город Новотроицк. Помню, мы ехали на лошади, на санях, зимой, со мной была сестра двоюродная, с которой мы жили в детдоме, и мальчик по фамилии Корниенко. Мужчина, который управлял лошадью, привез и сдал нас в училище. Поселили в общежитие, учили на литейщика». — «Так у вас есть двоюродная сестра?» — «Она умерла». — «Как так?» — «У нас не было одежды в ремесленном училище, она поехала в детдом за одеждой и там умерла». — «Почему?» — «Наверное, от малярии, тогда на Урале в этом месте была малярия, мы все от нее страдали, я тоже болела. Но я выжила». — «Малярию вроде тогда уже лечили?» — «Лечили. Хиной». — «Это белый порошок?» — «Нет, желтые таблетки». — «Обучение было совместное, мальчики с девочками?» — «Да». — «Дружили?» — «Дружили». — «Влюблялись?» — «Нет. Мы тогда не понимали мальчиков». — «То есть?» — «Не обращали на них внимания, ну, в этом смысле». — «Ясно. Что после училища?» — «Нас направили в Москву, на механический завод. Нас привез туда мастер. Мы выпустились по пятому разряду, но на заводе заставили пересдать, и присвоили четвертый разряд, ниже. Я стала работать на сверлильном станке». — «Где жили?» — «В общежитии, по Киевской дороге, станция Катуар-Белавенец, в Лесном Городке. Напротив нас в подвале жили пленные немцы. Мы часто видели в окно, как из подвала достают мертвых немцев». — «Почему?» — «Умирали, может, от голода или еще от чего, они у нас просили хлеба, меняли кольца, которые они сами делали, на хлеб. Но у нас самих не было ничего лишнего, мы ничего не могли дать им». — «Замуж выходили?» — «Выходила». — «Как познакомились с мужем?» — «Общежитие выходило на улицу, по ней возвращались военные с парада на Красной площади, их везли на грузовиках. Мы им махали из окна, они нам. Будущий муж ехал на этой машине, заприметил меня, пришел в общежитие, меня отыскал, в 1950 году зарегистрировались». — «Офицер?» — «Нет, ефрейтор. Срочная служба. Демобилизовался». — «Где жили?» — «Я уеха­ла к нему, он хоть и записался русским, но на самом деле был узбек, привез к себе в город Чирчик. У них там была земля, свой виноградник. Через год я родила дочь. Года через три развелись». — «Почему?» — «Он не мог усидеть на месте. Сначала завербовался в Монголию работать на заводе, уехал один, год его не было, приехал, говорит, не могу без тебя, пожил немного, стал пропадать у своего дяди, месяцами жил там. Я вернулась на механический завод, на станцию Катуар-Белавенец. Проработала там 40 лет до пенсии». — «Еще выходили замуж?» — «Да, но тоже ненадолго». — «Почему?» — «Этот был из-под Тулы, он тоже там пропадал, потом совсем уехал­. Больше у меня никого не было». — «Травмы были у вас?» — «Раз сверло сломалось и пробило вену на локте». — «Опасности были?» — «Нет». — «В Бога веруете?» — «Я долго этого не понимала, время было такое. Раз в храме была с дочерью. Подошел батюшка, я говорю, у меня дочь каждый вечер в шесть часов плачет. Он окропил ее святой водой, она перестала плакать. Покрестилась я только в 50 лет, в Елоховском». — «Что пожелаете молодежи?» — «Главное, чтобы не было войны, чтобы жили в мире и трудились. Я хоть войны не видала, но война все переворачивает». Закончила Надежда Михайловна частушкой: «Из деревни в город мы попали, / Лучше б мы не приезжали. / Кабы не было войны, / не приехали б сюды».

Рисунок 1
Рисунок 2
Рисунок 3
Рисунок 4

На левой руке начальный фрагмент линии судьбы имеет вилкообразную фигуру, касающуюся 1-й браслетной линии (рис. 2, фрагмент и фигура — синий). Данный знак интерпретируется традицией как потеря родителей в детстве, переход в другую семью. В нашем случае это немного не так. Обладатель был перемещен в детский дом. На линии головы наблюдается звездно-треугольная фигура (рис. 2, линия головы — оранжевый, фигура — бирюзовый) — это трактуется как гибель матери. Случайная смерть отца дана на правой руке в виде смещенного креста под средним пальцем (рис. 4, крест — красный).

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Яблочный пирог «Букет роз»: рецепт красивого и вкусного лакомства от Сергея Малоземова
«Рецепт недели на этот раз — пирог с цветами! Получается воздушный инежный пирог, который точно порадует не только вкусом, но и красотой.Пользы тут, конечно, мало. Но мы уверены, что вы вряд ли станете готовитьтакое сладкое каждый день», — говорит телеведущий и врач по образованию Сергей Малозёмов.




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог