Де Сика не интересовала фальшивая игра Софи в цариц. Она нужна была ему со своим прошлым, своими трагедиями и переживаниями. Только они двое знают, о чем говорили несколько часов при первой встрече и почему Софи вышла после заплаканной, но счастливой. В одной из шести новелл в ленте Витторио де Сика «Золото Неаполя» ей предстояло сыграть саму себя. Ее героиню тоже звали София, она была родом из Неаполя. Трагикомедия про злоключения неверной жены торговца, в которой смех и слезы смешивались с тестом неаполитанской пиццы, которое прямо в кадре мастерски замешивает руками Софи Лорен. Она позволила себе быть самой собой: красоткой с юга Италии, которая пережила сводящую с ума бедность и знает голод на вкус. Очаровывающую своими аппетитными формами, взращенными на неаполитанской кухне, и способную проложить путь к сердцу мужчины не только сытным ужином, но и одним видом своего декольте.
За год до начала этих съемок Софи впервые сыграла не заморскую, а итальянскую красотку в спродюсированом Карло Понти музыкальном фильме «Неаполитанская карусель», внесенном позднее в список национального достояния страны, обязательного к сохранению. На экране 20-летняя Софи танцует и поет песни своего знойного региона: этому ее не нужно учить. С малых лет после приготовления ужина бабушка позволяла им с сестрой влезать на крепкий кухонный стол, который превращался в сценические подмостки, — и девочки устраивали концерт под громкие аплодисменты домашних.
Каждый приезд Софи на съемки в Неаполь становился поводом для праздника всей ее семьи в Поццуоли. Маленькая Зубочистка теперь превратилась в большую звезду и городскую знаменитость! Дедушка Доменико раздавал плакаты с фотографиями внучки владельцам всех магазинов в центре города, чтобы те вывесили их в окнах: «Наша София вернулась!» Уже тяжело больная, бабушка Луиза умерла через шесть месяцев после начала съемок «Золота Неаполя». Но она покидала мир, будучи спокойной, что ее мечты о будущем внучки начинают сбываться.
В следующем фильме с Витторио де Сика «Прекрасная мельничиха» героиня Софи Лорен снова из Неаполя. А на роль мельника, ее мужа, режиссер выбрал звезду итальянского кино — равно привлекательного и талантливого Марчелло Мастроянни. Они с Софи снимутся за всю жизнь в 14 фильмах, став настолько убедительной парой, что им будут неустанно приписывать роман, а их «брак по-итальянски» считать самым настоящим, а не экранным. Мало кто знал, что на самом деле все было иначе...
Брак по-итальянски
Последний съемочный день «Золота Неаполя» совпал с днем рождения Софи. Ей исполнялось 20 лет. Она ждала поздравлений, но все же оказалась совсем не готова к сюрпризу, который приготовил ей Карло Понти, когда неожиданно появился на съемочной площадке и, загадочно улыбаясь, вложил ей в руку небольшую коробочку. Внутри было кольцо с внушительным бриллиантом. Но даже если бы камень был на несколько каратов меньше, эффект от подарка ничуть не уменьшился бы. Софи смотрела на Понти в изумлении, ее глаза, казалось, занимали теперь пол-лица и готовы были выпрыгнуть... Понти мягко улыбнулся и молча удалился.
«Это был чудесный и одновременно пугающий меня момент, — вспоминала Софи позднее. — В первый раз я почувствовала, что значу для него больше, чем просто актриса, с которой он заключил контракт. Все мои мысли и чувства были заполнены этим человеком. Я помнила, что он женат, что у него двое детей. Однако в моем возрасте трудно сдерживать страсть и быть расчетливой. Я любила его, и он подарил мне кольцо. При этом даже не поцеловал меня, не сказал: «Я люблю тебя и хочу на тебе жениться». Ничего такого не случилось. Но все равно у меня было его кольцо... Я вернулась в гримерную и расплакалась».
Этим подарком Понти дал Софи понять, что отныне он не просто опекун и ее отец из мира большого кино. Теперь они обручены, и это их большая тайна, одна на двоих. Развестись в Италии было почти невозможно, они оба это знали. Чтобы вступить в первый брак, затем расторгнутый властями как фиктивный, им пришлось ждать три года, скрывая от всех свои отношения. По-настоящему мужем и женой Софи и Карло стали только 12 лет спустя, в 1966 году, когда оформили законность своих отношений во Франции.
Начав с кольца, Понти сделал традицией по окончании съемок в каждом новом фильме преподносить Софи дары: всякий раз это были украшения с бриллиантами, рубинами, жемчугом. Он приучил ее одеваться в лучших бутиках мира — в Риме, Милане и Париже. Как Пигмалион, он лепил свою Галатею из простой неаполитанской девушки, которую природа одарила удивительной красотой, талантом и большим сердцем.
Как-то, произнося публично речь в честь Понти, Лорен не удержалась от слез: она вдруг вспомнила, как трепетно и настойчиво он учил ее правильно есть омлет без ножа. Карло с упорством школьного наставника год за годом приучал свою возлюбленную к манерам богатых и знаменитых. Дольше всего пришлось ждать, пока Софи отучится в конце трапезы не начисто вытирать тарелку корочкой хлеба, а оставлять хоть самую малую часть блюда недоеденной. «Милая, добрая бабушка Луиза, наверное, схватила бы скалку и отдубасила меня как следует, увидь она, что на столе остался хотя бы один недоеденный лист салата», — упиралась Софи. Ведь во время и после войны в нескончаемые голодные времена в их семье были приняты другие манеры. Хорошим тоном считалось собирать ладошками со стола все крошки и немедленно съедать. И даже когда Софи перестала испытывать нужду, она по привычке доедала все до конца. «По сравнению с детством моя теперешняя жизнь выглядит сбывшейся сказкой. Конечно, мне повезло, — говорила в интервью Софи. — Но я вспоминаю о тяжелых годах своей юности не для того, чтобы вызвать сочувствие. Опыт бедности не прошел для меня даром. Он показал, какой прыжок пришлось мне совершить!»
