Сам Микеланджело не помнил, как все случилось — был в стельку пьян. Тем летом он, окончив учебу у Петерцано, весело прогуливал в миланских кабаках и борделях первые забренчавшие в кармане монеты, полученные за заказы, а заодно и свою долю небольшого наследства, оставшегося после смерти матери. До той поры пока наутро после очередной попойки не узнал от прибежавшего к нему запыхавшегося приятеля, что один из вчерашних партнеров по карточной игре, жестоко избитый ими за жульничество, отдал богу душу. А это значило, что надо бежать — немедленно, не раздумывая. Иначе вечером он окажется в тюрьме, и никто не станет разбираться, кем именно нанесен роковой удар.
Художник не успел взять даже недописанные холсты, только флягу вина, буханку хлеба и ящик с красками и кистями. Несколько месяцев как перекати-поле переезжал из одного города в другой, пока не оказался в Риме. Без друзей, без работы, почти без денег. Да что там говорить, даже без лишней пары штанов! И разве не чудо, что ему удалось стать одним из самых востребованных художников этого города, на чьи картины стекались посмотреть толпы народу? Бог свидетель, он всего добился сам, ни перед кем не заискивая!
Дядюшка Меризи, к которому Микеле по юношеской наивности поначалу обратился за протекцией, помог лишь тем, что засунул его в какую-то третьеразрядную мастерскую, где полунищие неудачники, которым не повезло покорить Вечный город, малевали обетные картинки для монастырей, питаясь при этом одним салатом.
Немногим лучше оказалось и другое место, подысканное самим Микеле через собутыльников, которыми он быстро обзавелся в кабачках шумевшего день и ночь квартала Кампо Марцио. В мастерскую весьма популярного в Риме мастера Джузеппе Чезари, прозванного д’Арпино, его взяли рисовать лишь овощи, цветы и фрукты на полотнах более удачливых собратьев, которым хозяин доверял фигуры апостолов и святых.
Покровительствовать даровитым подмастерьям Чезари не любил, ведь этим пройдохам пальца в рот не клади — чуть оперятся и начнут сманивать клиентуру. А потому всем им было строго-настрого запрещено даже в свободное время работать над чем-то, что не оговорено заданием. Но Микеле работал. Пристроившись где-нибудь в полутемном углу и натянув на собственноручно сколоченный подрамник обрезок холста, выпрошенный в лавке или оставшийся от большой картины, заказанной хозяину очередным богатым клиентом.