Со всеми актерами обращаюсь тактично. В театре творятся тонкие, интимные вещи. Если хочу сделать замечание, отвожу в сторонку и высказываюсь. В труппе это ценят. Я и в жизни тихая и деликатная. Не приведи бог, чтобы начались стычки между близкими людьми! Но я совсем другая, если вижу неуважение к зрителям со стороны режиссера. Поэтому давно не хожу на премьеры коллег, особенно тех, чьи имена сегодня у всех на слуху. Зная себя, уверена: встану, на весь зал скажу что-нибудь нехорошее и выйду, хлопнув дверью. Нашим актерам внушаю: «Главное не то, что происходит на сцене, а что творится в зале, вы не имеете права разочаровывать зрителей, вы играете не для себя, вас должно быть слышно, видно, посылайте в зал свои энергии, тогда оттуда получите такую отдачу!» Поэтому люди заполняют наш театр, любят нас, благодарят. Ну что еще нужно?
Мой любимый спектакль — «Белые розы, розовые слоны», где бесконечный диалог ведут монашенка, нарушившая закон, и судья. Конечно же, все кончается большой симпатией между ними. Тоже играю его лет тридцать. И все это время зрители ходят, рыдают, слушая последний монолог героини: «Сколько злобы, и я — атом в этом море ненависти. Я так не хочу, можно иначе, можно любить и не убивать друг друга. Конечно, белый голубь не может изменить того, что все друг друга бьют. Но я могу изменить частицу, эта частица — это я». В театре лежит книга отзывов, где после спектакля появляются записи: «Благодарю вас за то, что напомнили — у меня есть душа» или «Я была одинока и беременна, хотела избавиться от ребенка, но теперь оставлю». А другая молодая женщина написала: «Посмотрела спектакль и поняла, что надо делать в жизни, чтобы быть счастливой». Вот ради чего я живу!
Говорят, с годами человек получает ту внешность, которую заслужил. Я отдала театру шестьдесят три года. Много... Но моего лица не касался нож хирурга, в этом нет нужды, всю жизнь у меня один и тот же вес — шестьдесят килограммов. А любимый муж часто говорит: «Ты женщина без возраста!»
