Над моей мечтой стать артистом отец посмеивался: «Ты же двоечник. Кого можешь играть? Дураков да жуликов?» Учился я и впрямь плохо, на уроках постоянно отвлекался, смотрел в окно и грезил о чем-то необыкновенном. С трудом дотянул до окончания десятого класса. Рос на улице, как и большинство сверстников. Взрослые работали с утра до ночи и стояли за продуктами в бесконечных очередях.
Мы жили в частном доме на две семьи, держали корову и огород. Я помогал родителям (Миша уже отделился, а Таня была маленькой) и ненавидел лето. Когда начинались каникулы, другие дети отправлялись отдыхать, а я пахал целыми днями: сено заготавливал, пас коров. В поселке их было голов тридцать, и эту обязанность распределяли между семьями. Стадо мы пасли с отцом, а с мамой срезали серпом траву на колхозном поле — между кукурузой и подсолнухами. Когда набиралась большая охапка, я загружал ее в коляску своего мопеда и вез домой. Разбрасывал во дворе сушиться и ехал обратно к маме. Так и мотался целый день.
Конечно, в маленьком поселке, на природе, ребятне жилось вольготно. Никогда не забуду дурманящий запах полыни, разносившийся по степи! Мы играли в чехарду, лапту и футбол, жгли костры, варили в котелке раков и орали блатные песни. Курить я начал во втором классе, портвейн попробовал в пятом. Не знаю, чем бы закончилась эта вольница (возможно, ходкой на зону, как у многих), если бы в тринадцать лет меня и ближайших друзей Ромку, Сашку и Андрея не накрыло музыкой The Beatles. Пытались быть похожими на своих кумиров и как-то сразу изменились, повзрослели. Английского не знали и записывали слова песен русскими буквами.
Организовали ансамбль — нас ведь тоже четверо! Когда распределяли роли, я сразу заявил, что буду Ринго Старром. Он мне нравился больше всех битлов — очень артистичный, в кино снимался. На школьных вечерах мы имели сногсшибательный успех. В поселке другого ансамбля, исполнявшего суперпопулярные песни The Beatles, не было. Да и вообще живую музыку играли только в единственном ресторане «Тополек» и на похоронах. Шахтеров в последний путь провожали торжественно, с оркестром. Я там какое-то время подвизался барабанщиком, когда зарабатывал деньги на Англию.
Однажды с друзьями поняли, что должны увидеть The Beatles воочию — без этого нам не жить. В Британию решили плыть на корабле — из Одессы. Перед побегом долго готовились, копили деньги, запасали хлеб, сало и кильки в томате, чтобы продержаться в дороге. Добрались только до Измаила. Договорились с капитаном одного из судов, что спрячет нас в трюме и доставит в Одессу, а ночью пришли милиционеры с кагэбэшниками, задержали юных «диверсантов» и посадили в КПЗ. Допрашивали по одному: «Зачем направлялись на стратегический объект — Одесский порт? Кто вас послал? С каким заданием?» Когда рассказали, куда собрались, нас подняли на смех и отправили восвояси — под конвоем. Отец меня чуть не прибил. В сердцах выгнал из дому, чуть ли не неделю я ночевал в сарае. Мама потихоньку приходила и подкармливала непутевого сына.
Неудача не сломила. Наоборот, еще сильнее захотел вырваться из поселка, изменить свою жизнь. В конце концов битлы тоже из простых семей, однако же добились успеха. И я добьюсь!
После школы ехать в Москву побоялся. «Там же все блатные, — говорили знающие люди, — места в театральных вузах куплены». Отправился в Краснодар поступать в Институт культуры на режиссерский факультет. Актерского там не было. Отец нехотя дал сто рублей. Экзамен по специальности я сдал, а общеобразовательные предметы провалил. Когда возвращался домой на автобусе, увидел на сиденье кем-то оставленную газетку. Прочел, что в Волгограде проходит набор в трехгодичную театральную студию по подготовке актеров для местного ТЮЗа и Театра кукол. Решил поехать, но отец заявил, что денег больше не даст, уже и так промотал целую сотню. А мне надо же было на что-то жить месяц в Краснодаре, пока поступал. Мама пожалела: «Пусть едет. Что, если это его судьба?» И дала еще денег.