Маше меж тем уже восемнадцать. Он видит девушку в Муратово ежедневно, издает с ней и Сашей домашнюю газету, они гуляют, играют на фортепьяно, но их никогда не оставляют наедине. Василий делает вид, что любовь прошла, но Протасова не верит ни ему, ни дочери и зорко бдит. Маша становится все печальнее, бледнее, начинает покашливать. Друзья зовут Жуковского в Москву, Петербург, предлагают необременительную службу, но он не видит смысла в жизни вдали от Маши.
В июне 1812 года в Россию вторгается Наполеон. Жуковский как раз заканчивает свою «Светлану». Балладу цитирует наизусть вся страна: «Раз в крещенский вечерок девушки гадали», а ее автор записывается добровольцем в ополчение.
В 1814 году герой войны, участник Бородинской битвы, всенародно признанный поэт возвращается в Холх, снова просит у Екатерины Афанасьевны руки дочери и вновь получает отказ.
— Неужели вам, сестрица, важнее принципы, нежели наше счастие? Ведь мы с Машей любим друг друга! — почти кричит Жуковский.
— Не допущу беззакония. Ни за что!
В тот день у Маши впервые пошла горлом кровь. Мог ли Василий увезти девушку и тайно обвенчаться с ней? Нет, он не допускал мысли жениться без благословения матери своей возлюбленной.
Тем временем Протасова выдала младшую дочь за приятеля Жуковского — тридцатипятилетнего литератора Александра Воейкова. Много старше Саши, рябой, пьющий, с узкими калмыцкими глазками, небогатый, он почему-то казался Екатерине Афанасьевне подходящей партией. А красавец поэт, издатель, всенародный любимец Жуковский для второй дочери — нет.
