Когда я росла, мама руководила школой фигурного катания при АЗЛК и часто брала меня с собой на работу, потому что оставить было не с кем. Однажды и я встала на коньки — по-другому, наверное, и быть не могло. В те времена многим детям родители вешали на шею на веревочке ключи от квартиры, чтобы могли прийти домой после школы, пообедать, а потом погулять. Ведь сами они пропадали на работе. И если я ленилась и не хотела идти на тренировку, мама возмущалась: «Ты что, хочешь с ключом на шее по двору мотаться? Должна получить нормальную профессию!» Сама я еще толком не понимала, в чем мое призвание.
Начинала как одиночница, не совсем успешно. Не давались прыжки, без которых в одиночном катании никуда. К счастью, мама открыла у себя группу танцев на льду, где они не требовались. Туда и перешли все «бесперспективные» дети вроде меня. В танцах нашла себя, все сразу наладилось. Моим первым тренером была Лидия Васильевна Караваева, ученица Тарасовой, а первым партнером Андрюша Листратов. Позже я стала заниматься в группе у самой Татьяны Анатольевны, где каталась уже с Самвелом Гезаляном.
В принципе, у нас сложились неплохие отношения, но у него слишком крутой нрав. Самвел мог сгоряча и заехать, если что-то не получалось. Я все эмоции держала в себе, хотя иногда давала отпор. Когда позже Гезалян катался уже с Татьяной Навкой и она жаловалась, что ей с ним сложно, я смеялась в ответ: «Подумаешь, мы вообще дрались!» Многие пары достаточно бурно выясняют отношения на катке, это неизбежно, если проводишь там большую часть жизни.
Как-то случилась дикая ссора на стадионе Юных пионеров. Мы сцепились, наговорили друг другу гадостей, и Самвел меня оскорбил. Я сдержалась — надо было закончить тренировку, но решила не оставлять выходку без ответа. Пока делали круг, так рассчитала траекторию, чтобы потом сразу выскочить за бортик и убежать. Если честно, очень боялась своего партнера. Как только остановились, залепила ему пощечину и спряталась в раздевалке. Потом мы, конечно, помирились. Гезалян хотя и горячий, но отходчивый.
В конце восьмидесятых Татьяна Анатольевна на какое-то время отошла от тренерской работы, решив создать свой театр ледовых миниатюр, и нам пришлось перейти в группу Натальи Дубовой. Я у нее не прижилась. Нами занималась второй тренер — Инесса Викторовна Буцевич, и она совершенно не могла подвести меня к важному старту психологически, потому что воспитывала спортивную злость. Могла сказать:
— Посмотри, какая красотка Анжела Крылова! Какие у нее руки, жесты! А у тебя?
— Ну, раз я такая плохая, пусть у вас Анжела и катается, — вспыхивала я.
