Следующие тридцать два года на Страстной неделе именитый ювелир приносил в дворцовые покои очередной шедевр. В царствование Николая II работы у мастеров прибавилось, они стали делать по два подарка в год: одно яйцо — вдовствующей императрице, другое — супруге императора Александре Федоровне.
Пасхальные сувениры изготавливались в атмосфере строжайшей тайны. И сюжет нового яйца, и сюрприз, в нем скрытый, сохранялись в секрете даже от заказчика. На настойчивые расспросы императоров Фаберже лишь уклончиво отвечал: «Ваше Величество будет довольно...»
Случалось, работа выходила за стандартные рамки. Так, над знаменитым «Коронационным» яйцом 1897 года — копией позолоченной кареты Екатерины II — мастер Георг Штейн трудился пятнадцать месяцев. Все это время он исправно посещал придворный Конюшенный музей, изучая подлинник. Миниатюрная копия повторяла все детали оригинала вплоть до того, что обе дверцы открывались и изнутри кареты выбрасывались подножки!
А дивный сюрприз в одном из самых невероятных творений Фаберже — пасхальном яйце «Павлин» 1908 года — изготавливали и вовсе три года. Именно столько времени понадобилось Хенрику Вигстрему и мастеру Дорофееву, чтобы «научить» красавца-павлина гордо поворачивать голову и веером распускать хвост.
Сразу после передачи сувенира высочайшему заказчику, оставив фирму на главного дизайнера Франсуа Бирбаума, утомленный Карл Фаберже на месяц-другой отправлялся отдохнуть в Ниццу. Он никогда не упускал случая пожить с легким сердцем и был не чужд радостей жизни: разбирался в тонких винах и слыл большим гастрономом, искусным в кулинарии. Особенно любил поколдовать над салатами: подобрать ингредиенты, придумать новый соус — в этом ювелир оставался абсолютным французом.
...Зимой 1914 года Карл Густавович стоял в своем кабинете у окна. Падал редкий крупный снег, дамы кутались в соболя, мальчишки-разносчики играли в снежки, а у дверей магазина напротив мерз величественный швейцар.
Роскошные апартаменты Фаберже занимали пятнадцать комнат последнего, четвертого этажа. Особенно хороши были рабочая комната и кабинет хозяина, обшитый дубовыми панелями, изящный будуар хозяйки и уникальная библиотека высотой в два этажа, где хранились тысячи книг по искусству. В огромной квартире ювелир жил вдвоем с супругой Августой Богдановной. Их четыре взрослых сына пошли по стопам отца, работали в фирме, но жить предпочитали самостоятельно. Старший Евгений — по соседству с родителями, но в отдельной квартире. Агафон с семьей — на даче в Левашово, Александр возглавлял московский филиал фирмы, Николай — лондонский.
