Учеба давалась Федотову легко благодаря феноменальной памяти: достаточно было закрыть глаза и тут же вспоминались прочитанные страницы учебника. Особо выделяли способного кадета педагоги по рисованию и черчению. Ворчали, правда, что тот за полбулки подправляет наброски товарищам и из-за его художеств штудии всего класса выглядят однообразно.
Тринадцатого декабря 1833 года прапорщик Федотов, лучший в своем выпуске, чье имя было записано на памятной доске золотыми буквами, произнес благодарственную речь от имени юношей, окончивших Московский кадетский корпус. Только четверо из них получили почетное назначение в гвардейские части — среди них и Павел, начавший карьеру в лейб-гвардии Финляндском полку, стоявшем на Васильевском острове в Петербурге. В имперской столице, где каждый десятый житель был кадровым военным, способного молодого офицера ожидало блестящее будущее.
Как-то незадолго до выпуска, приехав на побывку в Огородники, Пава после долгой разлуки увидел Катеньку в зеленом камлотовом платье с пелеринкой — облачении Екатерининского института благородных девиц — и понял, что пропал навеки. Но мать девушки, к тому времени уже вдовая, была не в восторге от кандидатуры соседа, принявшегося увиваться за ее дочерью. Впрочем, отпуск Павы через несколько дней закончился, он вернулся к учебе, затем отбыл в полк, и несколько лет молодые люди не виделись.
С Катенькой они снова встретились в Петербурге зимой 1837-го, когда настало время вывозить барышню Головачеву в свет и подыскивать ей достойную партию. Два месяца пробыли Головачевы в Питере, и бедный Федотов совсем потерял голову, мечтая о скорейшей женитьбе.
Видя Катеньку кружащейся с кавалерами на балах, Пава терзался ревностью. Но когда сам пригласил ее на французскую кадриль, постоянно наступал даме на ноги, в итоге оба чуть не упали. Рассерженная девушка уехала домой даже не попрощавшись. Вслед полетели покаянные письма, и незадачливый танцор был прощен. В ноябре 1838-го они снова встретились в Петербурге.
Федотов в эйфории: он произведен в поручики, закончена картина «Встреча в лагере лейб-гвардии Финляндского полка великого князя Михаила Павловича 8 июля 1837 года», на написание которой Павлу предоставляли длительный отпуск. Великий князь полотно одобрил, не найдя ни одной неточности. Заметив: «Видно, что писал военный человек», он наградил художника бриллиантовым перстнем.
