Хоть я и говорил раньше, будто никогда на отца не обижался, — это не так. Обижался. Мне его не хватало. Нет, он пытался общаться и даже отвечать на какие-то вопросы. Но ответы казались странными. К примеру, папа был антисоветчиком. Очень многие, так скажем, грехи и неудачи советской власти видел гораздо ярче, чем достижения и достоинства. Это был его конек — пройтись по существующему строю. А я-то рос на советских фильмах. Подходил к нему с очередным наивным вопросом:
— Красные — хорошие, а белые — плохие, да, папа?
— Да твои... красные! — махал отец в ответ рукой, с трудом сдерживаясь, чтобы не приправить свою речь крепким словечком, как умел только он.
В другой раз я спрашивал:
— Кто сильнее — самолет или вертолет? (Почему-то хотелось, чтобы второй оказался сильнее.)
Отец выдавал:
— Да какой вертолет — самолет конечно.
И снова утыкался в сценарий. Его слова не укладывались в моем детском романтическом сознании, а у папы не хватало времени разъяснить все мягко и подробно.
— Говорили, что у Валерия Бенедиктовича были проблемы с алкоголем.
— Болезни не было. Злоупотреблял — да. Но вспомните хотя бы фильмы того времени — алкоголь существовал как часть культуры. Тогда же были в ходу слова и выражения «проставиться», «обмыть», «пьет по таланту» или «не по таланту». Когда не существовало ночных клубов и караоке, «посидеть с бутылочкой» считалось нормальным отдыхом. Добавьте к этому, что актерская профессия очень тяжелая: смены по двенадцать часов, спектакли, перелеты, бессонные ночи. Как еще расслабиться, кроме как выпить? Да и зрители выражали любовь к кумирам соответствующим образом. Помню, когда был маленьким, отцу проходу не давали, со всех сторон слышалось: «Валерий Носик! Давайте к нам, уважьте, выпьем по чуть-чуть».
И папа мог вернуться домой подшофе. Наутро метался, запихивая выстиранные мамой вещи в чемодан. И снова уезжал. Мама — та находила время на нас с сестрой. Притом что тоже много работала — иногда играла по два спектакля в день. До школы я рос на пятидневке. Это был единственный выход. Вначале садик ненавидел, а потом полюбил, просил оставлять меня даже на субботу. Потому что там была настоящая вольница. То же с пионерским лагерем, я быстро осваивался. И сейчас меня можно закинуть куда угодно — сразу со всеми перезнакомлюсь, выстрою отношения, о чем угодно договорюсь.
Мама проводила отпуск всегда с нами. Ездили в дома отдыха от Союза театральных деятелей либо на дачу — гуляли, болтали, фантазировали. Она была подружкой, главной заводилой в нашей банде-троице. В детстве могли распевать на всю Немчиновку песни из мультфильмов — мама возглавляла этот хор воющих детей. Она многое нам дала.
